Как мы за пять лет потеряли в «обработке» четверть рабочих мест и начали «прожигать» 25 % доходов бюджета на исполнение указов Путина.

Судя по данным Росстата о занятости населения, за минувшие 5 лет калининградская обрабатывающая промышленность лишилась более четверти рабочих мест. При этом от момента, когда фиксировались данные, до знаковой даты 1 апреля 2016 года оставалось почти полтора года. Основная причина столь стремительного падения, вероятно, кроется в плавном «закручивании гаек» при функционировании калининградской Особой экономической зоны (из режима исключены льготы для «жировиков», «чековиков», «шоколадников» и других), а также невнятная (и малопривлекательная на выходе) позиция властей по сценарию преодоления «Проблемы–2016», когда из-под режима таможенных льгот будут выведены все производства.

Если в 2010 году численность работников обрабатывающих производств региона составляла 74,4 тыс., а их доля в структуре занятости составляла 23 %, то к 2015 году численность сократилась до 55 тыс., а доля в структуре занятости населения — до 17 %.

Наиболее стремительное сокращение рабочих мест в «обработке» было зафиксировано в 2014 году — сразу на 10 тыс.

Наиболее стремительное сокращение рабочих мест в «обработке» было зафиксировано в 2014 году — сразу на 10 тыс. Детальных данных по 2015 году пока нет, но статистика по занятости на крупных и средних предприятиях свидетельствует о том, что сокращение обрабатывающих производств продолжится в динамике, сильно опережающей остальные сферы. По состоянию на конец первого полугодия численность работников обрабатывающих производств (по крупным и средним организациям) сократилась на 13,5 % по сравнению с 2014 годом. Таким образом, по итогам года мы можем ожидать сжимания «обработки» до 47–48 тыс. человек.

Куда они делись?

Несмотря на столь удручающую динамику обрабатывающего бизнеса, в минувшие 5 лет, сопровождавшиеся по большей части экономическим подъёмом, экономике удавалось поглощать людей с закрывающихся заводов.

9 тыс. человек перешли из сферы производства в сферу торговли, которая сейчас переживает не лучшие времена в связи со стремительным падением покупательной способности калининградцев (реальные зарплаты только за последние 12 месяцев упали на 11 %).

Ещё пять с лишним тысяч человек перешли в сферу операций с недвижимостью, где ситуация сейчас ещё хуже, чем в торговле в целом, из-за резкого сокращения выдачи ипотечных кредитов, которые подогревали рост этого рынка в последние годы (только за счёт ежегодного прироста объёмов выдачи ипотечных кредитов выкупалось до трети вводимого в регионе жилья). В первом полугодии 2015 года объёмы выдачи ипотеки обрушились вдвое, а вместе с ними обвалился и рынок жилой недвижимости. Непосредственно в строительство, как это ни странно, несмотря на строительный бум минувших лет, перешли всего 1,5 тыс. человек.

Ещё почти 6 тыс. человек переместились из «обработки» в сферу транспорта и телекоммуникаций, где их также ожидал кризис. По итогам первого полугодия 2015 года коммерческий грузооборот калининградских транспортных компаний упал почти на 20 %.

Красивая картинка

«Вставание с колен» гостинично-ресторанного и сельскохозяйственного бизнеса на фоне запрета на выезд чиновников и силовиков, а также в свете продуктовых контрсанкций хорошо выглядит в окошке телевизора.

Обе эти привлекательно выглядящие отрасли вместе «весят» меньше, чем доля утраченной за минувшие годы «обработки».

Фактически же это две очень маленькие отрасли калининградской экономики, рост в которых выглядит скорее как статистическая погрешность. Так, с 2010 по начало 2015 года суммарная занятость в сельском хозяйстве не выросла. Как в нём работали 6,4 тыс. человек, когда Николай Цуканов пришёл к власти, так и работают в 2015 году. Доля сельского хозяйства в занятости составляет 2 %.

Почти такая же история с гостиничным и ресторанным бизнесом. Занятость в нём за 5 лет выросла на 900 человек — до 7 тыс., а его доля в занятости достигла «астрономических» 2,2 %.

Обе эти привлекательно выглядящие отрасли вместе «весят» меньше, чем доля утраченной за минувшие годы «обработки».

Зато очень стабильными с точки зрения численности в последние годы были бюджетники. На данный момент количество калининградцев, работающих в госуправлении, образовании и здравоохранении почти вдвое превосходит численность штатов обрабатывающих производств.

Впрочем, стабильность их численности — это не главная проблема. Основная «угроза» (для бюджета и тех, кто платит в него налоги) — это «опережающий рост зарплат» бюджетников, который зафиксировал в своих майских указах 2012 года президент Владимир Путин. Их-то и принялся с глубоким рвением исполнять губернатор Николай Цуканов.

По данным областного Минфина, объём расходов регионального бюджета на реализацию майских указов президента (в первую очередь на повышение зарплат бюджетников) ежегодно удваивается. В 2013 году расходы областной казны на указы составили 3,4 млрд руб. (почти 10 % собственных доходов регионального бюджета), в 2014 году — 5,9 млрд руб. (почти 15 % собственных доходов), а в 2015 году должны составить 9,8 млрд руб. (почти 25 % собственных доходов бюджета).

Стремительная потеря рабочих в мест в обрабатывающей промышленности, переход людей из неё в отрасли, сильно подверженные влиянию кризиса, символический рост занятости в «декоративных» отраслях (туризм и сельское хозяйство) и опережающий рост расходов на бюджетников создают колоссальные риски для региональной экономики. Принимая их в расчёт, можно подумать, что не так уж далёк от истины был Николай Цуканов, говоря о том, что в 2016 году регион может потерять 150 тыс. рабочих мест. Может. Но, простите, что автор данного прогноза по факту сделал для того, чтобы этого не произошло, кроме рассказов о том, что «Проблема–2016» досталась ему в наследство от Георгия Бооса?

Текст: Вадим Хлебников