---

О дурных привычках посетителей Куршской косы, сражениях в суде с властями Зеленоградского района и противоречивой рекламной кампании минтуризма RUGRAD.EU рассказал директор ФГБУ "Национальный парк «Куршская коса».

Туристический сезон уже фактически начался, Вы регулярно говорите, что обилие туристов – это не слишком хорошо для Косы как заповедной территории, при этом областное министерство туризма продолжает зазывать сюда посетителей. Какое количество туристов парк может принять без ущерба, какова максимальная возможная нагрузка?

Если говорить об общем количестве, то есть такие расчеты, - 7,5 тысяч человек. Но такого количества людей одномоментно в национальном парке никогда не было. Даже не было превышения, чтобы была тысяча машин. У нас стоят датчики, сколько машин въехало – сколько выехало, понятно, что на турбазах или в поселках какое-то количество людей выходят, но они не рассредоточиваются по национальному парку.

Дело не в количестве людей, а если так можно сказать – в их качестве, в том, что они оставляют после себя. В головах у людей почему-то есть убеждение – если я заплатил 300 рублей за въезд, то значит могу мусорить, могу выйти и пойти там, где я хочу, а не там, где оборудована стоянка и тропы. Нужно как-то привить понимание обратного. Сейчас мы делаем все для того, чтобы люди концентрировались в поселках, потому что по всему парку всего 21 стоянка. Если речь идет о туристических фирмах, то тут удается найти понимание – они сейчас работают в основном по предварительным заявкам с указанием численности группы. При возникновении угрозы превышения нормы маршрут может быть временно закрыт для посещения.

Расширять не планируете?

Расширение будет, увеличения числа стоянок не будет. Сейчас проводятся конкурсные процедуры, прежде всего хотим увеличить стоянку в районе поселка Лесного, потому что там и променад, и кафе, и другие объекты, основное скопление людей должно быть там. Затем расширяем стоянку возле «Танцующего леса», потому что, по нашим расчетам, он привлекает наибольшее число туристов.

Если предельное количество посетителей в национальном парке за четыре года ни разу не было достигнуто, то вы, наверное, равнодушно отнеслись к идее министерства туризма, которое решило привлечь гостей в наш регион, рекламируя возможность проведения пикников на дюнах?

Нет, мы, конечно, против такого подхода - или наоборот: «Добро пожаловать на штраф»? – можно сказать туристам. Возможно так вышло, потому что с нами Минтуризма не согласовывало, что можно напечатать, а что – нет.

В целом мы – за развитие поселков, за развитие туризма, но действительно даже если сравнить с Нидой, там туристы едут, в основном, в поселки, но на нашей стороне почему-то все наоборот. Но в этом году это должно измениться, мы сейчас ведем переговоры о том, чтобы запустить на территории национального парка систему Паркон, запустить манипулятор, который будет эвакуировать машины. Думаю, что после пары десятков машин, когда людям придется долго добираться, и искать свой автомобиль на штрафстоянке, ситуация должна поменяться.

Как складывается взаимодействие с областными властями в целом?

Область нас никак не финансирует, только предлагает какие-то идеи, которые мы потом за свой счет – а мы полностью существуем на федеральное финансирование – воплощаем. Из последних таких идей могу вспомнить только разработку велодорожки. Та работа, которую мы ведем совместно с Росимуществом. Сейчас ведется межевание, можно видеть представителей фирмы, которые работают на косе, проводят черту, где потом будет эта велодорожка.

Как раз о межевании – несколько лет назад вопрос отсутствия формальных границ между поселениями и заповедной территорией. Насколько он актуален сегодня?

Тема установления границ поселений и национального парка не закрыта, наоборот, можно сказать что уже вышли на заключительный этап. Я думаю, что в этом году вопрос закроется полностью. В настоящее время идет межевание парка совместно с определением участков для велодорожки. В этом документе будут прописаны все границы, в том числе и поселков, чтобы они больше хаотически не разрастались. После этого Росимущество передает нам, национальному парку, эту землю в постоянное бессрочное пользование.

Нельзя сказать, что у нас прямо война была с поселками. Просто они пользовались ситуацией, что у нацпарка фактически не было границ, и разрастались, продавая участки, в том числе и незаконно. Хотя в настоящее время фактами сомнительных выделений участков администрация национального парка не располагает, но в суде рассматриваются дела по признанию права собственности Российской Федерации на землю в поселках муниципалитета «Куршская коса» и по факту самовольного строительства в поселке Лесном.

Какие еще судебные разбирательства по земле сейчас ведутся с участием администрации парка?

Недавно мы выиграли суд у Зеленоградского района, суд был в Питере, и речь шла об оспаривании границы охранной зоны национального парка. Это еще один плюс национальному парку, еще один минус району. Зеленоградский район хотел отменить охранную зону национального парка, но это им не удалось, потому что все понимают, что национальные парки и заповедники должны быть в приоритете над областными структурами, потому что мы находимся в федеральном подчинении. Мы – федеральная земля и можно сказать, что охраняем Российскую Федерацию, а не интересы чиновников или застройщиков.

А если бы им удалось оспорить охранную зону?

Без вариантов: был бы новый суд. Они добивались снятия зоны, тех ограничений, которые в настоящее время имеются, поскольку речь идет о территории национального парка. Снова кто захотел, мог бы строиться, где ему нравится, и так далее.

Есть ли подобные конфликты с частными лицами?

Индивидуальным владельцам тоже приостановлено строительство, но это уже судебные решения или постановления прокуратуры – меры правового воздействия.

На Куршской косе в этом году будут проходить муниципальные выборы, как-то пытаются вас задействовать в этой борьбе?

Некоторые пытаются, но мы держимся от этого в стороне. Муниципалитет – это муниципалитет, придет новый руководитель – будем работать с новым. Мы не вмешиваемся, хотя и хотим, чтобы поселки развивались. Может быть, и у нас будет, как в Литве – ухоженные поселки, мы готовы им помогать. Сейчас позиция муниципалитетов такая: они стали считаться с национальным парком, и все свои идеи они сначала представляют нам, и уже мы решаем – воплощать ли ее и как.

Раньше такого не было, а был подход: ваша вотчина природоохрана – вот ею и занимайтесь. Если даже заехать в поселки, то увидите, что нет никакой архитектуры – кто во что горазд, даже если есть у людей деньги и они готовы строить красиво, но все равно это идет вразрез с единой концепцией.

Что вам известно о судьбе инвестпроекта по строительству рекреационного комплекса у речного погранперехода в Рыбачьем?

На самом деле, после того как закрылся «Инвестбанк», у нас нет никакой информации. Прекратились сразу же все совещания, хотя поначалу они шли очень активно и мы подтверждали, что мы готовы помочь в прохождении ряда экспертиз.

Когда банк начал банкротиться, прекратилось, никаких работ до этого они начать не успели, и все - никакой информации нет так же, как и у остальных.

Экономическая зона рекреационного типа, которую изначально планировали делать на Косе, была закрыта на стадии проекта, как Вы оценили это решение: благо это или наоборот?

Благо. Национальный парк выступал инициатором закрытия проекта. В частности, еще и потому, что земли, на которых собирались ее развивать, это не земли поселков, а земли парка: частично – заповедная зона, частично – участки с краснокнижными видами растений. Планы застройки не предполагали в то же время развитие и благоустройство поселков.

Как бы Вы оценили последствия регулирования численности кабанов на Косе в рамках противодействия АЧС?

Мы выполняли рекомендации Министерства природных ресурсов по регулированию численности дикого кабана. Весна для кабанов - время появления потомства – поголовье быстро восстанавливается.

Текст: Мария Пустовая