Вы возглавляете Калининградский Союз предпринимателей уже почти 20 лет. Многим предпринимателям за это время удалось отстоять свои права с вашей помощью?
Мы ведём определённую статистику. За весь этот период с нашим участием прошло до пяти тысяч дел, в которых мы выступали на стороне членов нашего союза. Всего нами было выиграно около трёх тысяч дел, это примерно две трети всех судебных разбирательств с нашим участием. Чаще всего это были споры после того, как членов союза накажут правоохранительные органы – санитарная милиция, ГосТоргИнспекция, налоговая инспекция, то есть, все проверяющие органы. Все эти штрафы мы, как правило, отстаиваем, если считаем, что предприниматель не совершил какое-либо нарушение.
Какие наиболее примечательные судебные дела за последнее время можете отметить?
Одно из самых примечательных дел, которое ещё не нашло своего разрешения, – это право административных комиссий выносить наказание за нарушение кодекса Калининградской области. Уже второй месяц мы доказываем, что после декабрьского решения пленума Верховного суда России административные комиссии неправомочны выносить решения о наказании. Эти комиссии могут быть созданы только субъектом федерации, то есть, самой администрацией Калининградской области, а они созданы муниципальными образованиями. Это, как решил Верховный суд в декабре прошлого года, неправильно. И вот сейчас – вроде бы такие мелкие споры - штрафы по три, четыре тысячи, однако мы их оспариваем пока не найдем понимания в областном суде. В Кодексе зафиксировано, что если суд установит наличие противоречия между федеральным законом и каким-то актом субъекта Федерации, то действует вышестоящая норма закона. Это общее правило. Мы говорим, если есть постановление пленума, местные законы в этой части не могут действовать. Областной суд пока нас в этом не понял. Депутаты областной Думы быстренько изменили Кодекс, и комиссии при муниципалитетах были лишены права выносить наказание за административные правонарушения. Но сделали оговорку – «обратно данная норма не применяется», то есть, оспорить с помощью нового Кодекса те штрафы, которые были назначены вчера или позавчера, уже нельзя. Я считаю, что эта запись незаконна, но посмотрим – может быть, будем оспаривать вступление в силу закона в этой части.
Сергей Александрович, есть ли, по вашему мнению, за последние годы какие-либо сдвиги, изменения в отношении властей к бизнесу?
Никакого понимания со стороны властей как не было, так и нет. Исключение – закон о поддержке малого предпринимательства. Но закон этот абсолютно пустой, он носит лишь декларативный характер. Он декларирует, что когда-нибудь кто-нибудь вам начнёт помогать. Буквально только что, я общался с депутатом областной Думы Витаутасом Лопатой, который говорил, что входит в комиссию по разработке местного закона о господдержке малого предпринимательства. То есть, на основании федерального закона разрабатывается местный. Но закон этот только принимается, какие там конкретно будут льготы – неизвестно, никаких сумм не заложено, поэтому о реальной поддержке малого бизнеса пока говорить не приходится. Бизнес со времён конца советской власти живёт сам по себе. Он живёт только по тем законам, которые были приняты в середине 90-х годов. Вот эти законы и действуют, по ним стали предпринимателями многие тысячи калининградцев. В общей сложности, на предпринимателей работают до 140 тысяч жителей нашего города. Но реальной как таковой поддержки со стороны власти нет. В 90-х годах практиковалась выдача дешёвых кредитов малым предпринимателям, но займы, как правило, выдавались знакомым и родственникам самих чиновников. Самое интересное – когда областная Дума хотела проверить, как работают выделенные предпринимателям деньги, те, в свою очередь, сразу отказывались от льгот. Вот как обстоят дела…. Ну, такая страна, что поделаешь…. В стране с социал-демократическим уклоном, либерализма быть не может, а она у нас всё-таки больше социал-демократическая страна.
В прошлом вы пытались создать некий «черный список» недобросовестных работников нашего региона. Удалось ли воплотить эту идею в жизнь? Какие вообще у нее перспективы?
Эта идея осуществилась, подобная база данных существует. Но поскольку этот вопрос больше всего затрагивает интересы крупных работодателей, например, торговые сети «Вестер», «Виктория», «АвтоЗапИмпорт», то эта база существует у них. Они обмениваются данными из базы данных друг с другом и проворовавшихся кассиров и продавцов на работу в свои компании не берут.
А для малых предпринимателей эта база доступна?
Нет. Понятно, что посторонние к этой базе доступа не имеют.
То есть, получается, что базу данных создали сами крупные сети?
Да, совершенно правильно, её создали крупные сети. Однако не забывайте, что владелец «Виктории» Николай Власенко – это бывший вице-президент нашего союза. Понятно, что те идеи, которые он реализовал, я только приветствую.
Мы имеем определённую базу данных, при этом у нас есть не только база данных недобросовестных работников. То есть, члены нашего союза за дополнительную плату могут получить то, что их интересует. К сожалению, эта услуга не пользуется популярностью. Я многим говорю: ребята, перед тем, как заключить сделку с новым партнёром, вы можете воспользоваться нашей платной услугой, получить полную информацию о вашем потенциальном партнёре. Буквально обо всём. Но успехом не пользуется…
Вы всегда очень активно участвовали в политической жизни Калининградской области. Каковы ваши планы в этой сфере?
В нашей стране политическая жизнь прекращена… Думаю, что возобновится она не скоро. Честно говоря, никаких планов в этой сфере у меня нет. На сегодняшний день я не вижу смысла в подобной деятельности.
Многие калининградцы поддерживают идею возвращению нашему городу названия Кёнигсберг. Как вы оцениваете вероятность переименования?
Этот вопрос обсуждается достаточно активно в Интернете. Впервые о возвращении городу его исторического названия в 1992 году подняла Балтийская Республиканская партия, которую я возглавлял. С тех пор дискуссия то разгорается, то затухает. На одном из Интернет-порталов почти 60% калининградцев высказались за то, чтобы Калининграду было возвращено его историческое название – Кёнигсберг. Я считаю, что сегодня власть не хочет это обсуждать по одной простой причине – втягивание большого количества людей в любую политическую дискуссию опасно для власти. В целях сохранения своего сегодняшнего статуса – такое «вялотекущее болото» - власть не хочет этого. В других странах референдум – это обычное действие, где власть спрашивает у граждан: вот мы хотим сделать то-то, вы одобряете это или нет? В нашей же стране референдума боятся панически, потому что власть по-прежнему авторитарна.
Ожидается, что областная Дума может принять закон «О профессиональном парламенте». Уже следующий состав областного законодательного собрания будет сформирован исключительно по партийным спискам - никаких «самовыдвиженцев» в нём не будет. Как вы считаете, повлияет ли это как-либо на работу областной Думы?
Конечно, это отразится на работе парламента. В Думе вообще не будет ни одного голоса оппозиции. Если сейчас есть несколько, хотя бы 4 человека, которых я знаю, допускающих критику принимаемых решений, то после принятия такого закона никакой критики не будет вообще. (Пауза) И этот поезд под названием «Калининградская область» покатится под уклон ещё быстрее. Ну, что поделать, такова жизнь…
Что вы, в общем, можете сказать о перспективах демократического движения в России и в Калининградской области в частности?
Перспектив пока нет никаких. И быть их не может по одной простой причине: очень большая зависимость развития демократии от внешних условий. Внешние условия таковы, что поступление денег в бюджет вообще не зависит от труда человека. Основные деньги в бюджете получаются не от того, что работают предприятия, а потому, что у нас есть природные ресурсы, которые мы продаём. Истощение природных ресурсов России при моей жизни не ожидается. Падение цен на нефть, которым иногда пугают отдельные экономисты, – это всё сказки. Закончится нефть, мы начнём продавать воду. Лет через 8-10 Россия начнёт торговать пресной водой из Байкала. Объём Байкала несопоставим с природными ресурсами всех остальных стран. Об этом не говорят сейчас, потому что нынешние политики или не надеются, что они будут всё ещё живы, или думают, что их к тому времени не будет в политике.