---

---

Об аппетитах калининградских субподрядчиков, убытках от реализуемых в регионе проектов, трещинах в очистных сооружениях и трудностях взаимодействия с областными властями RUGRAD.EU рассказал генеральный директор питерского ОАО "Мостострой №6".

В новом проекте Балтийской АЭС нам участвовать неинтересно

- Каковы основные причины интереса крупной федеральной компании к локальным проектам в Калининградской области?

- «Мостострой №6» работает по всей европейской части России. На тот момент, когда мы принимали решение о выходе в Калининградскую область, планировалась реализация крупных инфраструктурных проектов, таких как обход Советска, обход Калининграда, Балтийская атомная станция, объекты промышленного назначения. Большое значение имела и подготовка к чемпионату мира по футболу 2018 года. Таким образом, регион был обозначен советом директоров компании как интересный и перспективный.

Вначале в Калининграде было организовано представительство «Мостострой №6», потом филиал, после чего мы приступили к работе. Появились первые контракты: обход Советска, набережная в Зеленоградске, очистные сооружения в Калининграде. Последний наш объект – Балтийская атомная станция.

- В свете последних решений о приостановлении строительства станции в существовавшем проекте вы продолжаете там свою деятельность?

- Мы там активно работали. Но после принятия решения об изменении типа реактора, проект полностью пересматривается. Мы строим в России градирни высотой свыше 170 м – на Балтийской АЭС градирня будет меньше. В этом случае, участвовать в проекте нам неинтересно, соответственно, мы свою работу завершили. Несмотря на то, что с этим заказчиком мы много работаем, претензий и каких-либо вопросов от него нет.

Возвращаясь к вашему первому вопросу, отмечу: Калининградская область - регион перспективный. И мы понимаем, что мощность местного строительного комплекса достаточно ограничена, ведь ранее в эту территорию не было серьезных вливаний федерального бюджета. Наш интерес также подтверждается тем, что в область вышли и другие крупные компании дорожно-строительного комплекса, такие как «ВАД», «УСК «Мост», омский «Мостовик».

Подрядчикам не интересно работать за цены, которые в нашем контракте на строительство обхода Советска

- Каким образом выстраиваются ваши взаимоотношения с калининградскими субподрядчиками?

- Взаимоотношения с субподрядчиками выстраиваются по-разному. Дело в том, что в Калининграде достаточно непросто обстоят дела с дорожно-транспортной отраслью. Когда мы выиграли обход Советска, понятно, что нас, в первую очередь, интересовали мост через Неман и развязка на подходе к нему. Но, в силу различных причин – отсутствие на тот момент подписанного соглашения между российской и литовской сторонами о том, каким образом будет происходить строительство в пограничной зоне, и доработка проекта - получилось, что в работу пошел дорожный участок с небольшим количеством искусственных сооружений. Поэтому мы нашли местного подрядчика - это была компания «Строэкс», которая сейчас находится в состоянии банкротства вместе с невозвращенным нам авансом в размере 44 млн рублей. Вот такие взаимоотношения у нас с калининградскими компаниями.

А вот к строительству крупного объекта – мосту через Неман – мы приступили только в этом году. По развязке документация получена всего месяц-полтора назад, приступить к ее строительству раньше мы тоже не могли. Изначально, контракт заканчивался в 2013 году, но это была очень условная дата, так как не было понятно, как будет распределяться финансирование. Но нас только в этом году пустили на строительство моста, а за такой короткий срок объект построить невозможно. Поэтому мы планируем завершить строительство своей части мостового перехода в следующем году.

- Каковы были ваши дальнейшие действия после банкротства компании «Строэкс»?

- Мы пытались найти альтернативу, но местный рынок достаточно узкий и практически монополизирован – на нем представлено всего несколько компаний, которые диктуют цены. При этом сметы, составленные на основании нормативов, не подразумевают, что расценки будут столь высоки. В результате, «Мостострой №6» по дорожной части несет прямые убытки: получается, что мы как подрядчик получаем рубль, а субподрядчику платим полтора. Сейчас мы работаем с известной компанией «Балтдормостстрой», но им неинтересно работать по ценам нашего контракта.

Когда мы участвовали в конкурсе, был закон – если контракт длится более 3 лет, он подлежит индексации. Наше соглашение было заключено в 2006 году, но индексации до сих пор нет. Руководство Калининградской области не хочет на это идти, несмотря на абсолютно объективные причины. Дефлятор не покрывает увеличения стоимости, он серьезно запаздывает за ростом цен.

Несмотря на то, что дорожные работы приносят нам серьезный убыток, мы приняли решение довести проект до конца, параллельно проводя переговоры с руководством области об изменении его стоимости.

- Несколько лет назад в Калининградской областной Думе рассматривался вопрос об увеличении суммы контракта по строительству обхода Советска.

- Да, но на тот момент начались проверки службы заказчика. Когда в областное законодательное собрание приходит представитель заказчика и просит увеличить стоимость проекта, это всегда вызывает много вопросов. Несмотря на то, что есть объективный расчет, который показывает увеличение стоимости материалов, есть обоснования для изменения цены контракта. Рассмотрение вопроса было приостановлено, но, надеюсь, что мы вернемся к нему в 2014 году, когда объект будет близок к завершению.

- Правоохранительные органы сообщали, что при строительстве обхода Советска был осуществлен захват участка частного лица.

- Никакого захвата не было. Был рабочий процесс – участок, отведенный под строительство, крайне мал, мы были вынуждены складировать грунт на близлежащей территории. Собственник участка предложил в обмен на отсутствие претензий покупать у него топливо. Но, цена была завышена, и мы отказались, было принято решение грунт убрать. Не хочется работать с людьми, которые занимаются прямым шантажом.

Решение суда показывает, кто прав в споре по очистным сооружениям

- Обратимся к другому вашему объекту – строительство очистных сооружений в Калининграде (стоимость контракта – 1,3 млрд руб.). Какие перспективы завершения строительства вы видите с учетом многочисленных судебных разбирательств с администрацией Калининграда?

- Объект практически завершен. Сейчас мы занимаемся благоустройством, рядом мелких доработок по отделке. При этом по финансированию контракт не закрыт на существенную сумму. То есть, «Мостострой №6» за свой счет работу выполнил, но она не оплачена. Заказчик (администрация Калининграда – прим. RUGRAD.EU) ссылается на то, что нет прошедшего экспертизу проекта. Однако повторная экспертиза – задача не подрядчика, а заказчика.

Кроме того, заказчик утверждает, что «Мостострой №6» откорректировал рабочую документацию по своему усмотрению. Это не так. Изначальный проект, конечно же, давным-давно морально устарел. Он был выполнен в те времена, когда не было даже представления о современном подходе к строительству очистных сооружений. Проектная документация разработана в 2005‑2006 годах на основании аналогов 1960-х годов. А в 2007 году требования ХЕЛКОМ (Хельсинская комиссия по охране морской среды Балтийского моря) к очистке сточных вод были существенно изменены. Кроме того, по просьбе заказчика пропускная способность очистных сооружений была увеличена. Одновременно со строительными работами нам пришлось разрабатывать рабочую документацию с учетом новых нормативных требований.

Сегодня снова перенесен срок получения положительного заключения госэкспертизы. Нас в очередной раз заказчик обвиняет в неосвоении денег – а как мы можем их освоить, когда нет прошедшего экспертизу проекта? Полемика может идти бесконечно: заказчик будет выдвигать свои аргументы, мы – свои, а дело двигаться не будет.

Объект, действительно, очень сложный. В 2010 году, в связи с новыми требованиями ХЕЛКОМ, оборудование в проекте было частично заменено. Последние технологические решения по проекту были приняты заказчиком только в 2012 году. Зачастую мы завершали строительство какого-то объекта, а потом выяснялось, что европейские коллеги поменяли характеристики оборудования – приходилось демонтировать старые фундаменты, строить новые. Учитывая это, арбитражный суд продлил нам сроки контракта, признав нашу правоту. Для меня решение суда является той «лакмусовой бумагой», которая показывает кто все-таки прав в споре.

- Контракт на строительство очистных сооружений действует до конца этого года…

- Да, но летом этого года европейские поставщики потребовали монтировать оборудование исключительно в теплое время года. Как теперь мы можем завершить контракт в обозначенные сроки? Решение о переносе срока заказчик до сих пор не принял, несмотря на письмо от поставщиков. По итогам совещаний готовятся протоколы, но они никем не подписываются, никто не берет на себя решение. Для меня это некий сигнал.

Мы заинтересованы в завершении проекта, поэтому продолжаем работать без документации и денег.

- Чем объясняете для себя действия властей? По логике вещей, они должны быть заинтересованы в завершении строительства, так как регион постоянно критикуют за низкие темпы освоения федеральных средств в рамках ФЦП.

- Я присутствовал на совещаниях в правительстве области, где обсуждались не только наши объекты. «Мостострой №6» - не единственная компания, у которой есть отставание по объектам в Калининградской области. К примеру, компания из Перми, которая в результате обанкротилась. Вопрос по ней обсуждался при мне более полугода – выгнать ли компанию, заключить ли новый договор, чтобы все-таки ввести объект (Восточная водопроводная станция – прим. RUGRAD.EU).

Мы работаем во многих регионах, самая восточная точка – Красноярск, западная, естественно, - Калининград. Везде мы сталкиваемся с заказчиками, и везде они вынуждены принимать непопулярные решения, иначе дело просто двигаться не будет. И чем объективно быстрее принимаются решения, тем быстрее двигается стройка. Были объекты, которые запускались в директивный срок – к определенной дате. Но это невозможно сделать без помощи и поддержки заказчиков, часто вынужденных принимать непопулярные решения - иначе дело не сдвинется.

Что касается калининградских очистных сооружений, здесь также нужен конструктивный диалог. Лозунгами и нападками в СМИ на подрядчика сдачу объекта не ускорить. Сейчас мы ведем финальные работы с помощью региональных организаций, с этим есть серьезные сложности. Дело опять же в том, что калининградский строительный комплекс имеет свою специфику, и цены, которые у нас есть (контракт был выигран с серьезным снижением), не позволяют заинтересовать крупные калининградские компании, они просто не приходят. И мы вынуждены работать с теми компаниями, кого устраивает эта цена, но и у них возникают вопросы по ритмичности финансирования. У нас все субподрядчики сидят на авансах: мы свои деньги платим, а процентовать не можем, так как не можем забрать деньги из бюджета, чтобы компенсировать образовавшуюся финансовую дыру.

- Так все же, когда стоит ожидать введения объекта в эксплуатацию?

- К концу этого года, за исключением монтажа оборудования, большая часть работ будет завершена. В следующем году мы сможем этот объект окончательно сдать. Но, хочу обратить внимание, не знаю, понимает ли это общественность или нет: сдача в эксплуатацию – это не пуск очистных сооружений. Предстоит еще достаточно длительный процесс испытания под нагрузкой. Вот тогда будет финальная стадия, когда можно будет говорить, что сооружение заработает.

- Как вы прокомментируете резонансное заявление Общественной палаты Калининградской области о том, что в строящихся очистных сооружениях обнаружены трещины?

- Речь идет об отстойниках. Объект состоит из вторичных отстойников, построенных с нуля, и первичных, сооруженных еще в 1980-е годы. Конструктивы объектов различны, возникают деформации, которые вызывают трещины. Бетон трещит всегда, в этом нет ничего страшного. Выполняются все необходимые работы для достижения герметичности сооружений. Это значит, что трещины расшиваются, заделываются ремсоставом.

- И все же контракт заканчивается у вас в этом году, а определенные работы предстоит выполнить уже в следующем.

- Мы будем опять обращаться в суд – на основании требования производителя оборудования. Сейчас монтировать оборудование неразумно. Кроме того, смонтированное оборудование мы вынуждены демонтировать, источника финансирования для этого тоже нет. Но нельзя ждать, пока в Калининграде выпадет снег, и оборудование придет в негодность. Поэтому дана команда осуществлять демонтаж, пока - за счет «Мостострой №6».

Калининградские очистные сооружения – это, как классика жанра: мы сначала делаем, потому, что это было нужно, а потом нам заявляют: «Соберите документы, а мы еще подумаем, надо ли оплачивать работы». Мы так работать не привыкли, потому что всегда с заказчиком находится общий язык. И если дана команда что-то выполнить, мы выполняем, понимая, что задача общая.

- Если вернуться к моменту проведения аукциона, чем с вашей стороны было обусловлено столь значительное снижение цены контракта - на треть от стартовой цены?

- В тот период времени, когда только появились аукционы, такая практика была – когда контракты брались за счет существенного снижения. Тогда было понимание, что на этапе рабочего проектирования мы сможем в эту сумму уложиться. Если бы такого существенного изменения проекта не произошло, контрактного финансирования вполне бы хватило. Очевидно, что этот объект стал для нас убыточен. Об этом я многократно заявлял. Но мы приняли решение и доводим его до конца.

Променад в Зеленоградске как игра, в которую не хотелось бы вмешиваться

- Променад в Зеленоградске является одной из самых обсуждаемых тем в областных средствах массовой информации. При этом доминируют сообщения о том, как променад разрушается, ввиду того, что он сделан не качественно. Какова ситуация с вводом этого объекта в эксплуатацию?

- Задача ввода в эксплуатацию – это не задача генерального подрядчика. Мы свою работу выполнили, в июле 2013 года были подписаны все подтверждающие это документы. То, что сейчас происходит вокруг Зеленоградска, в моем понимании, имеет сугубо политическую окраску. Есть некая задача создать вокруг объекта скандальную ситуацию, то ли в отношении «Мостострой №6», то ли в отношении конкретных должностных лиц, точка зрения которых отличается от мнения заказчика. Набережная в Зеленоградске, как некая карта в политической игре, а мы в данном случае - заложники.

Очень долго мы не могли получить документацию от заказчика для полноценного ведения работ. Это, безусловно, повлекло за собой увеличение сроков и стоимости, которое нам никто не компенсирует. Позиция заказчика (ГУП «Балтберегозащита» - прим. RUGRAD.EU) мне до конца не понятна. Мы выполнили дополнительный объем работ, без которого объект было сдать невозможно, и который нам на всех уровнях обещали оплатить. Но теперь об этом забыли. Теперь речь идет о срыве сроков, некачественно выполненных работах. Мы пытаемся получить эти средства, порядка 20 млн. руб., через суд. В суде звучит следующее: мы не согласны, что «Мостострой №6» должен получить деньги за работы, которые не предусмотрены проектом. Логика событий, в моем понимании, отсутствует.

Формально, мы должны были остановить работы, потребовать от заказчика рабочую документацию, поручить нам или какой-то другой компании выполнить дополнительные работы и только после этого возобновить исполнение контракта. Но мы продолжили работы; без этих дополнительных работ мы не могли в принципе закончить объект.

Отмечу, что суть поданного против нас иска именно в срыве сроков и не касается качества работ. Может быть, проведена экспертиза, которая, скорее всего, подтвердит: какие-то недочеты есть, но они не критичны. Кроме того, проект, который разрабатывался не нами, вызывает большие сомнения. Если действительно, есть цель разобраться в ситуации, то надо начать с экспертизы проектных решений и их соответствия существующим условиям эксплуатации. Но это точно не зона ответственности генерального подрядчика.

Сейчас ждем решение суда, если финальное решение в последней инстанции будет в пользу заказчика, то, конечно, «Мостострой №6» заплатит штрафные санкции. Но не нужно спекулировать на тему срыва сроков генеральным подрядчиком, нужно признать свои ошибки или ошибки предыдущего руководства «Балтберегозащиты», признать, что перенос сроков был объективным.

- Тем не менее, кто несет ответственность за то, что на объекте срывает фонари, ломает ступеньки и т.д.?

- Это все очень легко проверяется. Соответствует ли паспорту поставленная продукция? Соответствует ли ГОСТу затяжка болтов? Если да, то, какие вопросы? Если проект не рассчитан на нагрузки, возникающие в период штормов, значит, в нем заложены некорректные решения. Тут все просто и очевидно. Но идет речь о том, что именно подрядчик некачественно выполнил работы. Как можно некачественно выполнить работы по монтажу мачт освещения?

Опять же политическая окраска, скандал. Очень долго у нас вообще не хотели этот объект принимать. «Мы не хотим принимать этот объект». «Почему?». «Вот здесь плитка». «Переложили». «Все равно не хотим принимать». Переложили еще раз за свой счет: опять же большая часть плитки укладывалась местными калининградскими организациями, не «Мостостроем №6».

- В Калининградской области популярно мнение, что именно региональные власти настояли, чтобы на променаде в Зеленоградске использовались металлоконструкции определенных поставщиков, прочие материалы, что в итоге и привело к низкому качеству работ на объекте.

- Мы не разрабатывали этот проект. Мы были исполнителями - работали в соответствии с предоставленной документацией, где прописаны все материалы. На мой взгляд, те локальные решения, которые были приняты заказчиком, не подходили для конкретного региона. Если бы ни шторма, ни агрессивная морская среда, то, допустим, на средней Волге, все это работало бы хорошо. Но не в Зеленоградске, где к объектам должны быть совсем другие требования по расчетным нагрузкам.

- Если ни в целом о проекте говорить, а о конкретных конструкциях, строительных материалах, той же плитке.

- Ну конечно, мы все это согласовывали. В противном случае, заказчик остановил бы работы. Это же не единственная наша стройка. Если заказчика не устраивает материал, он пишет предписание остановить работы, затребовать документы, провести дополнительную экспертизу. Это нормальная ситуация на строительной площадке, когда заказчик хочет получить качественный продукт. Вот мы работаем на атомной станции – там даже арматура проходит входной контроль на соответствие требованиям, заложенным в проекте. Если будут отличия, она не попадет на площадку. Мы всегда работаем с теми материалами, которые заложены в проекте. Если есть какие-то сомнения, то мы не используем этот материал, а предлагаем привести другой, который устроит заказчика.

- Как бы вы прокомментировали резонансное уголовное дело в отношении начальника отдела «Балтберегозащиты», который обвиняется в том, что подписывал акты о выполнении генеральным подрядчиком работ?

- Насколько я понимаю, эти вопросы касаются превышения полномочий. И связаны с решениями по изменению проекта, которые заказчик принял на стадии рабочего проектирования.

- В отношении этого объекта от разных уровней политических властей не раз звучали обвинения в адрес друг друга. Речь шла о том, что объект от вас принимался под неким давлением. Получается, что мы видим определенную политическую игру?

- Это та игра, в которую не очень бы хотелось вмешивать «Мостострой №6». Мы - генподрядная компания, которая заинтересована в том, чтобы строить объекты и сдавать их заказчику, участвовать в политических играх на разных уровнях власти нам бы не хотелось. У меня есть свое личное мнение, но высказывать его было бы неправильно.

При составлении смет не учитывается, что Калининградская область является анклавом

- Если резюмировать все эти достаточно разные случаи, вы рассматриваете Калининградскую область, как регион, где может присутствовать «Мостострой №6»? Или будете подходить к проектам с гораздо большей осторожностью.

- Мы осторожно подходим к точкам приложения наших усилий в Калининградской области. Это связано с объективными причинами, в частности, с отсутствием необходимого количества рабочей силы. Сейчас будет существенный всплеск в отрасли, обусловленный подготовительными работами к ЧМ-2018, и будет наблюдаться жесточайший дефицит рабочей силы, которую будет необходимо, скорее всего, привозить. Но это совсем другая экономика, другая стоимость строительства. Если проекты будут это учитывать, мы будем рассматривать для себя возможность участвовать в их реализации. Сейчас при составлении смет не учитывается, что Калининградская область является анклавом. Объективно есть причины, которые увеличивают стоимость строительства в регионе. Если проект будет соответствовать этим критериям, мы будем рассматривать для себя возможность. Но сейчас основная задача – завершить текущие проекты.

- Как часто вам лично приходится бывать в Калининградской области?

- Это зависит от остроты вопросов, которые возникают в регионе. У нас в компании достаточно большое количество объектов – на сегодняшний день более 40. Наша программа по 2013 года составляет порядка 15 млрд руб. Если вы посмотрите удельный вес калининградских проектов, то очевидно, что есть объекты, которые требуют большего моего внимания и участия.

Текст: Никита Кузьмин