---

О непропорциональной требовательности Евросоюза к российской продукции, главной проблеме «Залесского фермера» и природе происхождения своего капитала RUGRAD.EU рассказал экс-министр сельского хозяйства области и член совета директоров «Компания Ова».

- Протест в социальных сетях против запрета литовской продукции был связан с изменением потребительских предпочтений или все-таки с тем, что уже просто накопилось. Сначала досмотр легковых машин, потом блокировка грузов, а уже потом литовские творожки?

- Я бы начал немного с другой стороны. Большую часть своей жизни я прожил в Москве, но с 2005 года переехал в Калининград с семьей, работал на госслужбе и после ухода с нее здесь же с удовольствием и остался. Калининградская область меня полностью и всем устаивает. Если сравнивать не только с другими регионами России, но и с другими местами в мире, даже в той же самой Европе. В Калининградской области много разных особенностей, но одна из этих особенностей — это, конечно, люди, которые абсолютно свободолюбивые и не терпят никаких ограничений. Но мне кажется, что эта любовь к свободе зашкаливает и приводит к каким-то агрессивным шагам и действиям по отношению к своей стране. Причем я говорю не об отношении к правительству, а именно, я подчеркиваю, к своей стране. Хотя сказать, что наша страна более агрессивная в отношении других стран, партнеров я не могу. Политика того же Евросоюза в отношении российских, в частности калининградских производителей, на порядок более жесткая, чем та политика, что РФ проводит в отношении поставщиков из других стран.

Ситуация, которая у нас недавно возникла, наверное, была политической, хотя все юридические основания для приостановки поставок литовской молочной продукции есть. Литовские партнеры говорят, что они будут обращаться в суд ВТО. Ну, хорошо, давайте рассмотрим этот вопрос в суде.

---

Могу сказать, что политика по открытию и закрытию каких-то стран идет со стороны РФ постоянно. Почему? - Потому что РФ много откуда разрешает завозить продукцию.

---

Могу сказать, что политика по открытию и закрытию каких-то стран идет со стороны РФ постоянно. Почему? - Потому что РФ много откуда разрешает завозить продукцию. Поэтому она и реагирует на какие-то страны и ситуации. При этом Евросоюз фактически ничего кроме сырья из России ввозить не позволяет. При этом Евросоюз в отношении российских производителей никогда никаких запретительных мер не вводит, или это во всяком случае не на слуху. Они ввели все запретительные меры разом еще в 90-е годы и все — РФ на европейском рынке больше не представлена.

- О каких конкретно запретительных мерах идет речь?

- Никакую животноводческую продукцию РФ на сегодняшний день поставлять в Евросоюз не может, потому что нужно проводить аттестацию заводов. Эту аттестацию проводят очень тяжело, и ее мало кто проходит. По всем формальным признакам нас отсекают от этого рынка. Калининградская область была одним их первых субъектов, который начал эту работу с Евросоюзом. Еще в 2007 году при поддержке руководителя Россельхознадзора Сергея Данкверта мы начали аттестацию продукции Калининградской области для поставок в ЕС. В 2012 году, через 5 лет, при всех сложностях Калининградская область в целом была аттестована. Но до сих пор ни одно конкретное предприятие в Калининградской области для поставок продукции в Евросоюз не аттестовано.

- Зачем тогда нужно было аттестовывать всю область, если потом нужно аттестовывать каждое конкретное предприятие?

- Такая процедура у Евросоюза. Сначала нужно аттестовать регион и показать, что там нет никаких ветеринарных и санитарных проблем и убедится в этом. Приезжали представители из Еврокомиссии, посмотрели, сказали: «окей». А потом сказали, что если мы хотим поставлять, то должны еще аттестовать каждое конкретное предприятие.

- Вы сказали об агрессивных действиях в отношении своей страны. Но все-таки, наверное, можно понять природу негодования калининградцев, у которых есть устоявшиеся деловые связи с литовцами и поляками, а потом какой-то федеральный чиновник без объяснения причин принимает некое решение, которое данные связи осложняет. Почему калининградский предприниматель должен страдать от действий этого чиновника?

- Перед вашим приходом я смотрел выдержки из встречи президента Владимира Путина и губернатора Николая Цуканова. Там обсуждался и вопрос таможенного досмотра. Если контролирующие органы РФ находят какие-то нарушения, то ставят продукцию на полный контроль, а потом принимают решение закрывать ее или нет. Эта процедура была выполнена, в моем понимании, в полном соответствии с российским законодательством и правилами ВТО. Есть потери бизнеса, и мы эту тему поднимаем. Но любая страна будет защищать свой рынок, если у нее есть сомнения.

---

Никто не устраивает флешмобы и сейчас касательно непоставок нашей продукции в Евросоюз. Зато Россия должна раскрыться и сказать: «Приходи сюда, кто хочешь и делай, что хочешь».

---

Я помню как в 2008-2009 года Египет защищал поставки зерна из РФ. Но никто же тогда не устраивал флешмобы в РФ на тему того, почему у нас ограничены поставки нашей продукции в другие страны. Никто не устраивает флешмобы и сейчас касательно непоставок нашей продукции в Евросоюз. Зато Россия должна раскрыться и сказать: «Приходи сюда, кто хочешь и делай, что хочешь». Это тоже, наверное, не совсем правильно. Я живу в этой стране и хочу, чтобы с ней считались.

- Недавно министр сельского хозяйства Калининградской области Владимир Зарудный заявил, что «Залесский фермер», один из ваших основных брендов, вытесняет с рынка традиционного лидера - АО «Молоко» Рустама Алиева. Что является основным фактором роста вышей рыночной доли?

- Сразу же хотелось бы подчеркнуть, что «Залесский фермер» - это плод коллективного творчества. Совместно с партнерами и менеджерами предприятия мы проводили мозговой штурм, чтобы выяснить, как выводить этот бренд на рынок. В итоге пришли к выводу, что продукт должен быть из натурального молока, то есть качественный. При этом нужно было следить за ценовой политикой, чтобы не вылететь с рынка. На сегодняшний день этот проект далеко не самый высокомаржинальный, но мы абсолютно довольны тем, как он развивается.

У нас есть проблема, связанная с дефицитом качественного сырья. Мы ограничены в поставках только теми предприятиями, которые гарантируют качественное натуральное сырье. Для решения этого вопроса в дальнейшем мы планируем строительство новых животноводческих комплексов. Недавно наши коллеги из Гусева сказали, что выходят на российский рынок. Мы тоже этот рынок внимательно изучаем, чтобы на нем появиться. Особых иллюзий по поводу достижения уровня «Вимм-Билль-Данна» иди Danon у нас нет, но какие-то ниши мы бы могли занять: стерилизованное молоко длительного хранения, творог и масло.

На сегодняшний день за пределы области не вывозим ничего. Более того, мы не можем до конца удовлетворить заявки торговли внутри области, так как ограничены в сырье.

- В какой момент вы столкнулись с ситуацией нехватки сырья?

- Такая ситуация была в принципе изначально. Наше производство мы строили на 25 тонн в 2011 году, но уже в конце года мы почувствовали, что объемов не хватает, поскольку продукт оказался очень востребован. С 2011 года мы фактически занимаемся расширением собственной сырьевой базы и на сегодняшний день дошли до 60 тонн. Сейчас ставим себе задачу выйти на объем производства и переработки в 150-180 тонн молока в сутки. За один год хороший современный комплекс за хорошую себестоимость не построишь. Поэтому что-то мы построим в 2015-ом году, что-то в 2018-ом году. Тогда закроем местный спрос и пойдем на новые рынки.

- Закупаете ли вы сырье у сторонних организаций?

Основные поставщики — предприятия, находящиеся под нашим управлением. Есть еще ряд поставщиков, сырье которых мы оценили и с ними работаем. Всего 4-5 таких предприятий, которые дают 25% от перерабатываемого нами молока. С небольшими предприятиями и ЛПХ, к сожалению, мы работать не можем, хотя есть исключения.

- По цене вам выгодно работать с внешними поставщиками?

- У нас практически для всех система ценообразования единая — сколько мы платим своим комплексам, столько и на внешнем рынке.

- Эта цена выше той, по которой сегодня собирает молоко у ЛПХ то же АО «Молоко»?

- Да, конечно. Те цифры, которые я услышал — ЛПХ сдают молоко по 7,5 - 8,5 рублей, - конечно, ни в какие ворота не лезут. У нас в зависимости от содержания жира и белка молоко получается от 13,5 до 15,5 рублей за литр.

- При этом на полке в магазине вы зачастую оказываетесь дешевле конкурентов. За счет чего?

Мы работаем с издержками. У нас эффективное оборудование с точки зрения технологического процесса. Кроме того мы приглашаем для консультаций специалистов из Литвы и Польши. Кстати, очень часто говорят, мол, вот мы в Калининградской области не можем сделать хороший и дешевый продукт. Могу сказать, что литовские и польские специалисты, которых мы нанимаем, потребляют наш продукт и не считают его хуже польского или литовского и готовы были бы его покупать в Литве и Польше. Но мы продукцию не только не можем продавать там, ее даже с собой взять не могут. Если ее найдут на границе — будет скандал. Литовскую и польскую в Россию, кстати, для личного потребления везти можно.

- Один из руководителей торговой сети, работающей в области, однажды мне сказал, что слабость «Залесского фермера» заключается в скромной продуктовой линейке. Что мешает ее расширить?

- Опять же сырье. Думаю, что через какое-то время мы сможем войти на рынок с йогуртами и сладкой группой. На сегодняшний день производить абы что мы не хотим и не будем. Сегодня, например, наша ряженка в сетях вообще не представлена, потому что мы не можем ее производить столько, чтобы обеспечить их заявки.

- Вы сейчас производите наиболее маржинальные продукты или эти позиции еще только будут выводится на рынок?

- Наиболее маржинальные продукты нам еще предстоит выводить на рынок. Мы сейчас производим наиболее простую линейку без которой сложно войти на рынок. Наиболее маржинальные продукты — это сладкая группа: йогуры, сырки... Рассчитываем, что во второй половине 2014 года мы сможем быть более свободно представлены на рынке.

- По пути АО «Молоко» с созданием собственной розничной сети не планируете идти?

Я не считаю, что это эффективно. Сделать магазин, который будет торговать только молоком, нереально. А делать магазин, который будет торговать каким-то минимально необходимым видом продукции — это создавать отдельную бизнес-единицу. Я к этому не готов.

- В прошлом году активно обсуждались государственные субсидии, которые получали ваши предприятия. В какой степени они отразились на конкурентоспособности вашего продукта и мог бы он вообще появиться без госсубсидий?

-Давайте разложим вопрос по полочкам. «Залесский фермер» - это молокопереработчик, а не сельхозпроизводитель. Он ни в каких программах не участвует и ни копейки субсидий ни федеральных, ни областных не получал и вряд ли когда-то будет получать. При этом есть ряд предприятий, в том числе и входящих в нашу группу компаний, которые занимаются сельским хозяйством: производство кормов, производство и реализация молока. Эти предприятия получают субсидии.

Что такое получение субсидии? Более 80% всех субсидий сельхозпроизводителям по РФ представляет из себя субсидирование процентной ставки по кредитам. При сегодняшней рыночной процентной ставке от 12 до 15% годовых у нас компенсируется от 80 до 100% ставки Центробанка. То есть реальная ставка по кредитам у нас снижается до 4-6%. Это ставка аналогична ставке для сельхозпредприятий в Евросоюзе, в частности в Польше и Литве. Таким образом, эта субсидия не дает преференции, а выравнивает условия с Литвой и Польшей.

Что было бы, если бы этой субсидии не было? Мы должны были реализовывать молоко не по 15, а по 24,5 руб. за литр. Цена нереальная. Если из этого молока мы бы произвели продукт и вышли с ним на рынок, то польские и литовские конкуренты с себестоимостью молока в 15-16 руб. стали бы дешевле нас. И не было бы того паритета, который есть сейчас на рынке.

---

Если мы доживем до того момента, когда все страны откажутся от господдержки сельского хозяйства и унифицируют ветеринарное и санитарное законодательство, то нам потребуется 1-1,5 года, чтобы завоевать рынок Евросоюза с нашей продукцией, причем, любой: мясной, молочной или хлебобулочной.

---

Иногда говорят: «Как вы неэффективно работаете если у поляков себестоимость без субсидии 15-16 рублей за литр, а у вас 24?». Это не вполне корректно. Я сказал, что субсидии выравнивают нас по процентной ставке по кредитам, но в Европе есть и другие виды субсидий. Если тот же польский аграрий получает в пересчете 10 тыс. руб. на гектар, то наш порядка 2 тыс. руб. И это тоже отражается на себестоимости. Если мы доживем до того момента, когда все страны откажутся от господдержки сельского хозяйства и унифицируют ветеринарное и санитарное законодательство, то нам потребуется 1-1,5 года, чтобы завоевать рынок Евросоюза с нашей продукцией, причем, любой: мясной, молочной или хлебобулочной. Мы сегодня реально конкурентоспособны и готовы с этими продуктами выходить, но уровень поддержки сельского хозяйства в Евросоюзе и в России не сопоставим.

Иногда говорят: «Вот приезжают агробароны на дорогих машинах и начинают делить госсубсидии». Нужно понимать последовательность действий. Основная масса инвесторов, пришедших в сельское хозяйство, пришли из других видов бизнеса. Они там смогли организовать бизнес, генерировали большой объем прибыли, чтобы инвестировать его в сельское хозяйство. Мы сельским хозяйством в Калининградской области занимаемся уже более 10 лет. За это время мы ни копейки дивидендов из этих проектов не получили. Там есть прибыль, мы смогли сформировать эффективную структуру бизнеса, но вся прибыль, что зарабатывается, реинвестируется в расширение и развитие производства. Большая часть моих коллег, которые сегодня работают в области, идут тем же путем. У них просто есть другие виды бизнеса, которые позволяют им зарабатывать и уверенно себя ощущать в жизни.

- Это как-то странно звучит на фоне утекания капитала за рубеж. Что является залогом вашей уверенности в сохранности ваших инвестиций?

- Для меня не стоит этот вопрос. Я здесь живу и не собираюсь никуда отсюда уезжать. Я хочу, чтобы здесь была нормальная развития территория и хороший бизнес-климат. Меня вообще несколько раздражает тот негатив, который постоянно присутствует в СМИ и комментариях о том, как здесь плохо. Слушайте, я очень много езжу и по стране и по миру. Везде огромный ком в первую очередь экономических проблем, который созрел за последние 15-20 лет. Везде они решаются очень тяжело. Часто режут по живому. Если мы не начнем ценить и уважать свою страну, то что нам тогда бегать по миру искать, где лучше жить? Нигде нас не ждут, нигде нам не рады. У меня здесь есть наш мир и мы должны приложить максимум усилий, чтобы сделать его достойным.

- «Трансперенси Интеренешнл» рассчитали, что в цене российского молока сидит порядка 15-30% коррупционных издержек. Как вы это прокомментируете?

- Я бы хотел посмотреть на методику, по которой они считали. Смотря, что считать коррупционными издержками, и что включать в эти 20%. Я такой доли не ощущаю.

- Можно сказать, что у вас вообще коррупционных издержек нет?

- ...Нужно определиться в понятийном аппарате. В моем понимании, вообще, нет. Мы такой нагрузки не ощущаем.

- Областной минсельхоз заявлял об увеличении импорта в область сухого молока. На сколько это опасно для качества продукции?

- Проблема фальсификата существует в целом по России. В 2013 году объем производства молока снизился. И это снижение замещается сухим молоком, растительными жирами и добавками. С этим тяжело конкурировать. Но если ты играешь честно и даешь качественный продукт, то его распробуют и будут выделять на рынке. Теоретически сухого молока мы не боимся, но если бы этот вопрос урегулировали, нам практически на рынке намного проще бы было жить.

- Вы сказали, что в сельхозбизнес приходят люди из других видов бизнеса. Какова природа вашего капитала?

- «Компания Ова» - это крупный мясопереработчик, который в Калининградской области работает с 1997 года. Изначально она специализировалась на переработке мяса. Мясо было импортное, сейчас мы имеем долю калининградского производства и планируем ее потихоньку наращивать. Эта структура и была основным инвестором в наши сельскохозяйственые проекты. Плюс в сельхозпроектах у нас есть немецкие партнеры. Есть европейский капитал, который верит в российский рынок и российское производство. Львиная доля, это конечно, кредиты банков.

- Каков размер вашей доли в компаниях, которыми вы управляете?

- «Компанию Ова» как изначально создали два человека, один из которых я, так мы вдвоем на паритетных основах, то есть 50/50, и идем. В сельском хозяйстве на паритетных основаниях у нас два немецких партнера. В «Залесском фермере» также два партнера на паритетных основаниях. У меня вообще нет проектов, где бы я был один, потому что всегда интересней привлечь правильных партнеров и двигаться быстрее. Да, мы спорим и где-то не соглашаемся. Главное, найти человека, схожего по менталитету и отношению к жизни.

- За последние 15 лет вы ни разу не разочаровывались в бизнес-партнерах?

-В тех, с которыми работаем сейчас, нет. Были партнеры, с которыми расходились, но это было достаточно цивилизовано.

- Вы в Калининград приехали в возрасте 26 лет. Чтобы даже запустить мясопереработку нужен какой-то капитал...

- Вообще я занимаюсь бизнесом с 22 лет. Продукты питания, переработка, потом перешли на консервы. В начале 90-х годов рынок был абсолютно пустой и многие наши мясоперерабатывающие предприятия просто стояли без сырья. Те поставщики, что у них были, перестали поставлять. Бегать и искать новых поставщиков многие оказались просто ментально не готовы. У меня были неплохие связи с европейскими поставщиками через друзей и коллег и мы обеспечили поставки сырья из Европы в Подмосковье, Рязанскую область. В 1998 году грянул тяжелейший кризис. Тогда мы продали все свои активы по всей стране и сконцентрировались на Калининградской области. Сегодня у нас все производственные активы только здесь.

- Довольно сложно себе представить 22-летнего молодого человека с деловыми связями достаточными, чтобы начать крупные поставки сырья.

- Вы, знаете, я сам не могу найти ответ на этот вопрос. В тот период времени была уникальная ситуация в истории России, и я не думаю, что она когда-то повторится. У меня до сих пор есть друг, чех, который открыл мне кредитную линию под честное слово и наши с ним хорошие отношения и организовал поставку сырья из Европы. Я сказал: «Есть тема, можно так и так зарабатывать. Готов?». Он сказал: «Да, готов». Это был 1993 год.

- Вы помните свою первую сделку, которая вам принесла первые большие деньги и позволила ощутить себя бизнесменом?

- Это как раз был 1993 год. Тогда мы сделали поставку сырья и произвели консервы — тушенку. До этого пытались заниматься торговлей, заводили какие-то продукты, но это было как-то тяжело и бессистемно. Консервы — это была системная работа. Надо сказать, я до сих пор не считаю торговлю своей сильной стороной. Как правило, я приглашаю на это направление специалистов. Сегодня, думаю, у нас одна из сильнейших команд менеджеров по продвижению продукта.

-У вас в команде много калининградцев?

- Я вот так прикидываю, топ-менеджмент почти всех предприятий — это калининградцы, люди живущие в области не менее 10 лет.

- Есть идеи для новых направлений бизнеса?

Идей в голове много, но у нас сейчас идут параллельно 6 строек, которыми нужно заниматься. Я считаю, что нужно довести до конца то, что начал, а потом начинать следующее. Задача на ближайшие 2-3 года сложить весь сельхозкомплекс, вывести его на самоокупаемость и свободное плавание, а потом начинать новые проекты.

Текст, фото: Вадим Хлебников