О том, почему провалилась реформа ЖКХ в одной конкретной области, отчего так и не удалось создать слой «умных собственников жилья», как «работал» с ЖКХ в Гусеве Николай Цуканов и каким именно путем мы возвращаемся в Советский Союз RUGRAD.EU рассказал эксперт проекта «Коммунальный Калининград» Андрей Иванов.

- Фонд реформирования ЖКХ в этом году сворачивают; тем регионам, кто хочет «продолжения банкета», предложено финансировать его за свой счет. То есть можно считать, что реформа ЖКХ, которая началась с созданием этого фонда, у нас на этом закончена, во всяком случае, ее некий значительный этап. Насколько она удалась?

- Позвольте с вами не согласиться. Реформа ЖКХ началась еще в 1996 году. Был такой указ Бориса Ельцина, где были совершенно четко обозначены сроки достижения целей. Другое дело, что ни одна из этих целей не была достигнута, не говоря уже о том, что происходило в обозначенные сроки. В этом смысле создание Фонда реформирования ЖКХ было «лебединой песней» всей этой реформы. Когда его создавали, декларировались институциональные цели, в том числе развитие сообществ собственников жилья как субъектов потребления. Ни одна из целей создания Фонда реформирования ЖКХ достигнута также не была. При этом произошла очень интересная смысловая подмена. Все почему-то начали думать, что Фонд реформирования ЖКХ существует для того, чтобы ремонтировать дома. На самом деле ни в одном документе фонда ничего подобного не написано. Фонд создавался для того, чтобы стимулировать инициативу собственников, создавать ТСЖ-комьюнити, модернизировать отрасль, если угодно.

То же самое и с расселением ветхого и аварийного жилья — это был стимулятор процессов в муниципальных образованиях. Муниципалитеты простимулировали признавать жилье аварийным, потому что до того как приняли 185-й закон, общей практикой было не признавать дома аварийными до последнего, пока кого-нибудь не зашибет или люди не добьются этого через суд. Однако создатели 185-го закона очень лихо всех обхитрили, сообщив, что претендовать на средства по расселению могут только муниципалитеты, которые признали дома аварийными за год до вступления в действие закона. Поэтому в Калининградской области у нас получилось очень весело, так как только в Калининграде удалось найти такие дома в первый год. Потом эти требования «поехали», но до сих пор в области этот процесс идет очень плохо.

Одним словом, «лебединая песня» была спета, роздано очень много денег (область получила с 2008 года 1,6 млрд руб.) и началось сворачивание всевозможного рода реформирования и возврат в советское состояние, которое предполагает, с одной стороны, что на рынке отсутствует адекватный, грамотный и достаточно обеспеченный потребитель, а с другой стороны - что за всеми, кто предоставляет услуги, так или иначе маячит государство. Не секрет, что очень многие предприятия в данной сфере сегодня аффилированы с чиновниками и различными муниципальными деятелями, а конкуренции как не было, так и нет.

- Ну подождите, людей все-таки перевели в ТСЖ, они стали какими-никакими самостоятельными потребителями услуг, которые что-то у кого-то на свой страх и риск теперь покупают.

- Откат происходит в плоскости законодательных тенденций. У ТСЖ урезают все, что можно. Их приравнивают к управляющим организациям. Например, сейчас совершенно всерьез обсуждается требование по вступлению ТСЖ в саморегулируемые организации.

Сегодня сильные самостоятельные ТСЖ в Калининграде, которые заказывали услуги напрямую, либо загнаны в какие-то узкие рамки, либо были обанкрочены, либо вообще рейдерски захвачены. Калининградская история богата такими эпизодами. На самом деле в Калининграде вообще настоящих ТСЖ очень мало, либо их опыт и существование тщательно скрываются от общественности. Есть формальные, искусственно созданные под программу ТСЖ, а реальных очень мало, и об адекватности официальной статистики в этом смысле судить очень сложно.

Я был непосредственным свидетелем того, как эти ТСЖ создавались «под закон», и натурально бабушкам рассказывалось, что ничего делать будет не нужно, просто «подпишитесь вот здесь с соседями», а про ответственность, связанную с налоговой нагрузкой и отчетностью, им никто и не думал говорить. Поэтому, просуществовав один цикл или два, такие ТСЖ самоликвидировались или стоят в очереди на ликвидацию. В целом же все эти «липовые» ТСЖ были нужны, чтобы Калининград вошел в программу и получил федеральные деньги.

- Злые языки в свое время говорили, что за всей этой бурной историей с ТСЖ как-то активно маячил силуэт Феликса Лапина.

- Это чисто совпадение, никакой «роли личности» там не было. Человек просто оказался в позиции сити-менеджера в тот момент, и перед ним стояла простая, как приказ сержанта, задача. Лапин как силовик жестко административно подошел к этому вопросу, утвердил коэффициенты эффективности, и все там бегали и ему ритмично докладывали, а он им условно говорил: «ай-ай-яй, нужно еще 3%». Естественно, что в процессе этой гонки за федеральными деньгами очень быстро выхолостился весь смысл задуманного, и все забыли, зачем все это вообще было нужно. В кризис всю эту историю еще раз идеологически переиначили, и программа превратилась в «поддержку народного хозяйства». В кризис и на выходе из него муниципальный заказ упал, и вся прослойка мелких городских подрядчиков пересела на федеральные деньги. Если смотреть статистику, то если в 2009 году освоили где-то 100 млн руб., то в 2010 - уже 750 млн руб.

Потом, не надо забывать, что возникла и другая проблема. Деньги в город пришли, но непонятно, как их распределить. Я помню, тогда было много семинаров на эту тему (понятное дело, на деньги «госдепа», потому что у нас в отечестве такие вещи финансировать не принято) на которых разъяснялось, что главное для ТСЖ или УК - вовремя и качественно подать заявку. То есть если вы в своем ТСЖ самые умные и дружные, то раньше других сможете подать заявку в нужном виде и получить деньги. Деньги когда-то кончатся и больше никто ничего получать не будет. Такова была буква закона.

Однако тем людям, которые распределяли деньги, было важно понять, как кого-то выкинуть, а кого-то включить в программу. Я уже даже не помню, кто первым это придумал в стране, но вопреки общей тенденции, что все зло приходит из Москвы, она участия в 185-м законе не принимала. Лужков тогда сразу сказал: «До свидания, мы свои деньги поделим сами» - и просто не подавал заявки. А по регионам поползла эта административная «тля», в том числе и у нас появилось постановление главы администрации Калининграда «Об утверждении критериев отбора...». Одним словом, все начало крутиться вокруг рейтингования претендентов. За границами Калининграда, в муниципалитетах, вообще непонятно, как рейтинговали. Если проехать по области и посмотреть дома, которые ремонтировались на первой волне, то это обычно центральные улицы, как, например, в Гурьевске или в Гусеве. И совершенно понятно, что никакого отношения к институциональному строительству все это не имело.

По-моему, в Калуге люди довели эту историю до Верховного суда. Там правительство утвердило критерии того, что нужно, чтобы победить в отборе, но суд признал такой метод противоречащим 185-му закону. Уже позднее региональным властям дали возможность устанавливать единые для всех муниципалитетов критерии. В Калининграде, насколько мне известно, этого не сделано до сих пор, и все существуют со своими собственными критериями, и все довольны.

- А почему областные власти так упираются и не делают единые нормы?

- Чиновникам тяжело принимать решения и брать ответственность, проще эту ответственность переложить на других. С другой стороны, конечно, рейтинговая система делает критерии отбора несколько прозрачней. Вместе с тем, только на моей памяти критерии отбора, например, в областном центре менялись 4 раза. То есть каждый год рамка менялась. Те, кто не попадал в предыдущий год, рассчитывали попасть на следующий, но потом все менялось, и им требовалось что-то еще, а потом что-то еще, и они никуда не попадали. Помню, дошло даже до того, что требовали характеристику у районных администраций, насколько жители дома «исполняют жилищное законодательство».

Так что масштабы всего этого действа с федеральным финансированием ремонта для собственников жилья и реформы в целом были ничтожны, а если смотреть в масштабах целей, которые ставились перед отраслью и сферой отношений в человеческом понимании, - это вообще ноль. Последние цифры такие: за 4 года в Калининградской области было отремонтировано 828 домов из 6386. Вроде бы нормально. Но если пересчитать на квадратные метры, то получится полный «привет» - 895 тыс. кв.м из почти 20 млн кв. м. Ремонтировались в основном особняки и небольшие многоэтажки. Больших домов отремонтировано было очень мало, потому что дорого и сложно.

- Ремонт двухквартирных особняков позволял как-то мощно выполнить «план»?

- Да я бы так не сказал. Хотя сложно сказать, что сидело в головах людей, которые принимали решения. В имеющихся местных документах вообще заложена логика, прямо перпендикулярная целям федерального закона, то есть в регионе сделали акцент на комплексности ремонта жилья при том, что количество соискателей, вовлеченных в процесс реформирования, могло было бы быть на порядки выше, если бы приветствовался не комплексный ремонт, а фрагментарный - скажем, только ремонт сетей, или только кровля. У нас же преимущество отдавалось тем, у кого была заявка на комплексный ремонт, да и он затрагивал в первую очередь фасад и кровлю.

- То есть все работало на то, чтобы показать, что «вот, мы ремонтируем дома» - и повесить большую растяжку с логотипом «Единой России» рядом?

- Все работало на то, чтобы сократить число потенциальных участников. Это серьезно облегчало работу.

Что касается политики, то если послушать выступления наших политических лидеров, то они пестрят такой навязываемой нам ценностью, как умение «привлечь федеральные средства», и, собственно говоря, довольно логично, что результаты в этом направлении нам хотят продемонстрировать как позитивный итог своего существования. Что у них в голове, то мы, собственно, и видим. Естественно, никто из них не читал 185-й закон, и его цели их вряд ли интересуют. Они говорят: «Смотрите, сколько домов отремонтировано, это же хорошо!». И правда, разве это плохо? (Смеется).

- А каков вообще был вклад властей в провале реформы в Калининградской области?

- Я думаю, что это системная проблема, и по-другому быть и не могло. Я обычно на этот случай такую метафору предлагаю. Есть молодой непорочный 13-14 лет от роду человек, его хочется простимулировать к каким-то достижениям. От чего он словит больший кайф: если ему просто дать тысячу, или если он сам заработает первую тысячу рублей? Понятно, что в 99,9% лучше дать ему заработать эту 1 тыс. руб. Как инициативу может вызвать административное перераспределение каких-то там дармовых средств? Это, мягко говоря, маразм, и никто так не делает. Если посмотреть на опыт на постсоветском пространстве, как советуют немногие оставшиеся в строю московские специалисты (которых можно по пальцам пересчитать), на Польшу и страны Прибалтики - там везде система льготного кредитования под госгарантии, и никто там денег не раздавал, а люди долгие годы выплачивали взятые кредиты, которые брались после длительных гуманитарных усилий множества групп людей. У нас же вся эта деятельность никак не была связана с результатом, кроме как с регистрацией ТСЖ. Поэтому то, что было отремонтировано «на халяву», на следующий день разрисовывается вандалами. Короче, не в коня корм.

- Если уж мы заговорили об эффектности, сколько можно все еще украсть на муниципальном заказе в сфере ЖКХ?

- На первой и второй волне 5%, которые требовались от жильцов, вообще старался никто из собственников не платить. Причем как дикие обезьяны налетели на эти заказы подрядчики. У них была конкуренция, потому что тогда ключевое значение имели слова «собрание собственников жилья». Но людей развратили моментально и начали предлагать [в качестве отката] кто-то сначала 1%, потом 2%, а потом - я знаю дома, где говорили потенциальному подрядчику: «Если 5% за нас не платишь, вообще не подходи». И все очень быстро перевернулось задом наперед [вместо софинансирования со стороны владельцев жилья].

Что касается пресловутого завышения смет, то на сегодняшний день могу сказать, что требования настолько жестоки, что подрядчики с репутацией вообще не идут на эти работы. Правилом является то, что на этих подрядах просто невозможно нормально заработать. Поэтому там часто жертвуют качеством, там всегда узбеки и тому подобное. Чтобы как-то заработать, нужно не завышать расценки, как полагает некомпетентный обыватель, потому что это не проходит, а исхитряться во время производства работ.

Института собственников как не было, так и нет. Просто есть бабушка, которая подписывает акты выполненных работ, даже если шифер не той стороной положили, поверхности антикоррозионным покрытием не покрыли или древесину плохую использовали, например. Хороший технадзор – повезло, если же плохой или коррумпированный – никто уже не поможет.

Если пытаться искать в сложившейся реальности что-то хорошее, то этот «государственный» заказ создает рабочие места, хоть и в большинстве случаев для трудовых мигрантов. Также это позволяет как-то снизить социальную напряженность: протекала годами крыша — ее бесплатно отремонтировали фактически без средств собственника, все как бы довольны (в данном доме).

- Так а почему всю эту историю с фондом-то свернули, если проблемы не решены?

- Потому что кончились деньги. Что происходит сейчас? Есть один пока не очень успешный, но набирающий силу «чиновничий» тренд, возникший из недр того же фонда, что само по себе смешно. Идея такая: создать по сути советскую систему региональных фондов капитального ремонта.

Планируется превратить право собственников собирать на ремонт своего дома средства в необходимых размерах в нужное время - в обязательный платеж, по сути дела, налог, который нельзя не платить, и определить из числа властных сервисов оператора всех этих средств. В переводе на русский народный язык, планируется создать «общак».

- То есть «от каждого по способностям, каждому по потребностям»?

- Да. «Ничего не делай, просто давай деньги, а мы решим, кому они нужнее». Настоящая советская система — в советском тарифе ведь всегда была плата за капремонт. И чем все закончилось — известно. Плюс будет создана новая «пищевая цепочка», так как это не бюджетные деньги, а отдельная система перераспределения, которая не регулируется Бюджетным кодексом со всеми вытекающими...

- Если пофантазировать и представить, что эта система уже внедрена, какие появляются способы для злоупотребления у чиновников?

- Как какие?! Взаимодействие с подрядчиком, ведь все это не подпадает ни под какой 94-й закон о госзакупках, потому что это не бюджетные средства. Просто будет сидеть некий человек, и, минуя администрации муниципалитетов, взаимодействовать с подрядчиками и собственниками жилья.

- Когда все это законодательно оформится?

- В июне этот проект завернули и сейчас пытаются создать видимость общественной поддержки в медиа.

- Возвращаясь к региональной программе, которую команда Николая Цуканова «придумала» в продолжение работы фонда. Как она будет устроена?

- Региональная программа устроена по привычному матрешечному принципу, но в этот раз без федерального финансирования. Платить будут регион, муниципалитеты и собственники жилья.

- Тогда у меня такой вопрос. Раньше был федеральный фонд. Федеральные деньги считать и экономить себе дороже, поэтому ну тратились эти деньги на что-то в регионе - и ладно. Но вдруг Николай Цуканов берет из областного бюджета, при предельном дефиците, 1,8 млрд руб. и срочно, за три года, планирует потратить их на ремонт жилья в каких-то муниципалитетах. Ремонт и содержание жилья — муниципальный мандат. Почему меня как жителя Калининграда должна устраивать ситуация, когда Цуканов берет из бюджета уплаченные мной деньги и направляет их на ремонт домов, скажем, в Гусеве?

- Нужно смотреть на цели этой программы. Если мы говорим в качестве цели о повышении комфорта неких собственников жилья, то утверждение, что было бы справедливо финансировать этот комфорт за счет других собственников жилья путем изъятия у них налогов, было бы очень спорно.

Во-вторых, самое отвратительное в этой ситуации состоит в том, что ну отремонтируем мы еще каких-то 800 домов к моменту, когда программа закончится, но в целом проблема так и не решится. На системном уровне восстановление и регенерация жилого фонда не начнется за исключением частных особняков. На другом языке - это проблема исчезновения пригодного жилья в городах, что, несомненно, будет способствовать превращению окраин в трущобы, например.

- А в чем такая срочность: на бюджет повесить коммерческих кредитов на миллиарды и начать масштабный ремонт каких-то домов?

- Здесь логика может быть только политическая или социологическая какая-то. Также, судя по условиям программы, правительство хочет простимулировать постановку земельных участков под домами на кадастровый учет, что является святой обязанностью муниципалитетов. Трудно сказать, какая доля земельных участков под многоквартирными домами в области поставлена на кадастровый учет, но в Калининграде, по последним известным мне данным, это порядка 40%, причем большинство того, что поставлено, поставлено не так, как нужно. То есть участки укрупнены до кварталов, а должны быть сформированы подомовые участки. О чем это говорит? Главный источник увеличения налоговой базы для муниципалитета не востребован. Регион хочет, чтобы муниципалитеты этот ресурс включили. В тех муниципалитетах, где хотя бы какое-то время было вменяемое управление и считали деньги, как, например в Янтарном, уже давно это сделали. Там 100% земли под домами поставлено на кадастровый учет и взимается плата. В Калининграде никогда не озвучивалась целевая точка. Я, кстати, у Александра Ярошука пару лет назад спрашивал об этом. Он тогда очень удивился этому вопросу и сказал: «Ну, мы же ставим их на кадастровый учет». Когда планируется работу закончить, он сходу ответить не смог. Может, конечно, кто-то другой знал. Я могу сказать, что постановка на кадастровый учет идет только там, где ведется или планируется новое строительство. Мне, кстати, интересно, как налоговая будет с людей брать деньги, если на участке стоит 3 или 4 дома вместе с внутриквартальными проездами?

Ну и второй момент. Область планирует давать деньги на ремонт тем муниципалитетам, которые лучше будут собирать коммунальные платежи. На самом деле сейчас вся муниципальная и государственная машина работает на то, чтобы извлечь у людей деньги за коммунальные ресурсы. То есть фискальная, карательная и надзорная системы работают на то, чтобы люди накормили коммунальщиков. Причем насколько это обоснованно и уместно, вопросов никто не задает. Например, возьмем какой-нибудь сравнительно немаленький город, где есть несколько котельных, которые генерируют тепло — одна на мазуте, другая на газу и третья на угле. У каждой из них свой КПД и своя себестоимость, но у них у всех на город единый тариф. То есть те люди, которые потребляют тепло от одной котельной, субсидируют тех, кто потребляет от другой. Существование всех этих муниципальных предприятий, которые администрируют данный процесс, условно рационально и трудно категоризируется как рыночная деятельность. Они работают очень непрозрачно, никто не понимает, как там все устроено, отсюда и эти вечные споры о справедливости тарифов.

Между тем весь мир пытается перейти на возобновляемые источники и экономию, потому что естественный надежный способ сократить расходы - это сократить потребление. У нас же все это делается через какой-то карикатурный закон об энергосбережении и жестокую борьбу за платежи.

У частных поставщиков ресурсов и муниципальных предприятий всегда отношения складываются очень сложно, и города всегда находятся под угрозой, что им «перекроют кран». Поэтому, как правило, используется два пути погашения задолженности: либо с тех, кто реально должен, либо со смежных отраслей. Плата же у нас разделена: за электричество ты платишь по счетчику, а за обслуживание жилья - по тарифу. И вроде бы все правильно и по закону, но подзаконное законодательство устроено таким образом, что когда наступает время «Ч», из бюджетов управляющих организаций и ТСЖ изымаются все средства в тактическом горизонте до тех пор, пока не будут закрыты все долги коммунальным организациям. Кто-то из поставщиков данным процессом управляет разумно и, к примеру, до накопления задолженности в 1 млн руб. в суд хотя бы не подает, а некоторые сразу судятся и средства изымают. И УК и ТСЖ бессильны против системы и вынуждены по факту нарушать договорные отношения с собственниками, сокращать объем жилищной услуги, игнорировать требования законодательства, если на их обеспечение не остается средств.

Есть еще проблема искусственной генерации долга. Поскольку не везде стоят приборы учета, легко создать долги на нормативах. Если в Калининграде еще какие-то усилия обосновать нормативы предпринимались, проводилось некое исследование, кто сколько в среднем воды льет в душе, то в других муниципалитетах дела ощутимо хуже. Был миллион историй, когда потребления не было, но стоял, например, насос, и людям начисляли по номиналу, раздувая задолженность. Короче, любой специалист вам скажет, что сравнивать объем реальных долгов потребителей и объем их декларируемых неплатежей - это очень легкомысленно.

Огромные объемы задолженности просто списываются. Управляющие организации судятся с хроническими мощными неплательщиками только для того, чтобы списать задолженность населения (предварительно уплатив ее поставщику в любом случае). Судебный исполнитель пишет, что решение исполнить невозможно, в управляющей организации перекрещиваются и все начинается сначала: долг, суд, списание.

Есть еще одна тяжело решаемая проблема. Советские дома к отключениям потребителей за долги вообще не предназначены. Те, кто строят сейчас, об этом тоже пока думают редко. Народ, который покупает эти квартиры — тем более.

- Раз уж мы заговорили о качестве нового жилья. Вы как человек, который занимается эксплуатацией жилья, как его оцениваете?

-У нас строится в массе якобы элитное жилье и дешевое жилье. «Среднего» у нас пока толком не строится, трудно говорить об установившемся стандарте, оценивать его. Если ходишь по новым кварталам, то заметно, что люди, кто комплексным освоением занимается, где задачки посложнее, уже учитывают прошлые ошибки. Но, конечно, на особенности и загогулины наших коммунальных регламентов всерьез никто из застройщиков пока особо не ориентируется. Оно и понятно: на рыночной цене жилья это никак не отражается. У нас ведь люди, когда жилье покупают, не думают, кто и как им будет его обслуживать через 5-10 лет. У нас люди вообще в таких временных рамках не планируют ничего. Гарантийный срок — 3 года для застройщиков на оборудование и 5 лет на общестроительные конструкции, это важно. Плохое гарантийное обслуживание сегодня - это уже довольно большой репутационный ущерб для компании, которая планирует продолжать работать на рынке. Два года назад человек вселился в дом, в доме пошла трещина, до застройщика не достучаться - всё! Информация распространилась как вирус, и у этого застройщика уже никто ничего не покупает.

- Как Вы оцениваете назначение Максима Федосеева на пост министра ТЭК и ЖКХ регионального правительства? Человек работал в Гурьевске, потом каким-то образом оказался в правительстве, затем Цуканов пообещал общественности открыто назначить министра ЖКХ, но потом АГРСБ, которое возглавлял Федосеев, пришлось расформировать, и его по-тихому пересадили поработать министром ЖКХ.

- Я бы вообще не обращал внимания на того, кого там сажают на первых ролях, хотя, может, этот Федосеев, конечно, и очень талантливый администратор. В области есть всего два человека, которые разбираются в ЖКХ в самом широком понимании это слова. Это Никита Андреевич Борисов, который работает в областном правительстве, и Юрий Львович Кондратьев, который работает в администрации Калининграда. Многие люди себя, конечно, называют специалистами, но равных этим двум в регионе я не знаю. Так что пока Борисов и Кондратьев работают, все будет так, как оно есть сейчас на уровне профессионализма принимаемых решений. Кто бы там ни возглавлял это министерство, пока там сидит Борисов, откровенная ерунда не пройдет. А если этих людей в системе не станет, я, например, начну сильно тревожиться.

Меня во всем этом деле больше беспокоит то, что люди в Калининграде до сих пор не чувствуют себя собственниками жилья. Понятно, что соседи постоянно ругаются, но должны быть ценности, которые выше всего этого: можно ругаться, мириться, но как вместе отремонтировать крышу (сообща реализовать свою обязанность самым рациональным образом), должно решаться в любом случае. Если этого нет, то ничего остального в ЖКХ просто не существует, кроме как на бумаге. Это та система взаимоотношений, которая характеризует качество общества.

Пока же система силового, правового и информационного доминирования государства в стране старается любое коллективное действие подавить. На моей памяти хороший всплеск социальной активности был в начале 2000-х, когда, например, пошла волна создания территориальных общественных самоуправлений и ТСЖ, люди находили друг друга, придумывали общие дела и т.д. Но когда это вошло в диссонанс с действующей системой - а это произошло во время второго президентского срока Путина - поменялись взгляды всех на все. Тем временем запущенные Ельциным реформистские процессы шли, и они начали реально мешать, им начали перекрывать каналы. Те же члены ТОСов сказали: «Сейчас мы определим границы ТОСа и будем здесь хозяйствовать, благоустраивать всё и преумножать». «Да какие вы нафиг хозяева, нам здесь дом нужно воткнуть», - сказали чиновники. Вот так примерно пошло-поехало. Так и остаётся: одни доминируют, другие либо вымогают, либо пребывают в инфантильном состоянии, иначе как деградацией такое состояние и не охарактеризовать.

- А почему у нас каждый год подготовка к зиме - это такая страшная катастрофа, которой чуть ли не каждый чиновник Калининградской области лично занимается?

- Технологически это сложный процесс. Подготовка к зиме для тех, кто ей занимается, начинается в мае. Промываешь системы отопления, заменяешь узлы, и если ты это делаешь с мая, то осенью у тебя никаких проблем не будет. Но у приличного количества операторов в отсутствие конкуренции ничего вовремя не делается, и есть постоянная угроза системе, что люди сначала замерзнут, а потом начнут выходить с вилами.

Это не политический, это чисто технический вопрос, который каждый год со скрипом решают. Здесь нет идеологии, здесь есть сети, которые в ужасном состоянии, причем как внутридомовые, так и уличные. Людей ведь вообще сперва обманули, сказав, что «счетчики поставите - и будете платить меньше». Как правило же в советском фонде люди должны платить больше. Они и стали платить больше и задумались: «А давайте поставим у себя в подъезде счетчик и будем сами крутить задвижку». А это уже угроза всей системе. Как-то года три назад в Пионерском в одном доме завелся такой «дядя Петя», который бегал и задвижку крутил. Дом начал значительно меньше платить, а это же нехорошо! Счетчик теплосети меняли несколько раз, а потом просто начали судиться, принуждать к оплате по нормативу и так далее…

Бывает же иначе, как, например, в одном микрорайоне, где если в одном подъезде начать регулировать, то разбалансируется вся система. Как делали раньше «Теплосети»? Настроили всю систему - и обломали все задвижки, чтобы их никто не крутил, потому что если крутанешь - то подача разбалансируется, в одном доме кипяток будет, а в другом «парное молоко». Поэтому «Теплосети» никого не пускали в теплопункты, категорически не давали ничего делать тем, кто обязан заниматься обслуживанием по закону, потому что можно было без тепла оставить целый микрорайон. Вот все эти и подобные вопросы также укладываются в понятие «подготовка к зиме». Так что ещё бы не было этих телевизионных войн с таким контекстом.

- Я помню Ваши комментарии в период, когда Николай Цуканов только был назначен губернатором и все его нахваливали за то, какой он хороший глава, а Вы говорили, что если посмотреть на сферу ЖКХ в Гусеве, то новый губернатор покажется не таким уж и замечательным управленцем. А что он там, собственно, натворил?

- Я бы не сказал, что там происходило что-то прямо особенное, все из разряда системных проблем. Впрочем, были и некоторые эксклюзивные моменты. Главная особенность Гусева при Боосе была в том, что туда поступало гораздо больше денег, чем в другие муниципалитеты. Оценка эффективности этих вложений известна — сделали, например, улицу Московскую, где, как известно, местами отремонтировали только главные фасады домов. В Гусеве при Цуканове много раз принимались некомпетентные решения в области ЖКХ, которые потом отменялись в судах по искам прокуратуры и граждан. Например, один раз управляющая организация (ОАО, сменившее МУП) в тариф за вывоз ТБО населению включила стоимость содержания полигона, что вообще не в какие тарифы попадать не должно. В другой раз администрация незаконно включила в тарифы для населения очистку сточных вод. То есть такое ощущение, что никто ни Жилищного кодекса, ни соответствующих постановлений правительства не читал. Спасибо прокуратуре, на ней всё ведь и держится в таких случаях.

Программа капремонта тоже, так сказать, через одно место на первой волне реализовывалась. Приняли в администрации Гусева постановление, включили в программу дома, и платежи по участию в программе, эти пресловутые 5%, включили в тариф в виде трех с копейками рублей на капремонт с квадратного метра. Люди в Гусеве оказались не такими идиотами, как некоторые, они читают газеты, интернет, и там по этому поводу быстро поднялась волна исков. Там даже один человек депутатом муниципальным стал на этой волне правозащитной активности.

- Скажите, а когда у нас коммунальные тарифы замедлят свой рост, ведь довольно давно объявили, что мы платим 100%, а тарифы все растут, и растут быстро. Почему так и когда это кончится?

- Ну, про то, что мы платим 100% от затрат, заявили, по-моему, еще при Ельцине. Инфраструктура ветшает, и ее содержание реально дорожает. Второй момент - это задолженности, которые сами себя воспроизводят, и ущерб от них нужно как-то гасить. Ну и третий момент - это, конечно, рост аппетитов менеджеров коммунальных компаний. Может, не так это заметно в «Теплосети» или «Водоканале», но все, что касается электроэнергии, то там предприятия имеют весьма шикарные социальные программы для персонала. Ни в чем себе не отказывают, о «золотых парашютах» вообще легенды ходят. Кончится это, наверное, только если (вдруг такое случится) отрасль сделают прозрачной, потребителей - ответственными, а власть - конкурентоспособной.

Пока же ситуация свидетельствует об обратном. Если говорить по этому году, то была реально холодная зима, и кто-то принял решение насчитывать плату за тепло не по законам РФ. По закону, если в доме установлен прибор учета тепла, то плата начисляется по среднемесячному в прошлом году, и так из года в год переходит без резких скачков в начислениях. То есть если резко наступает холодная зима на месяц-полтора, ты скачка в оплате не ощутишь, это по уму. У нас же в городе зимой этого года плата за тепло была искусственно занижена в начислениях, очевидно, чтобы платеж не вырос перед выборами. В результате все недоначисленные деньги кочевали-кочевали и вот только сейчас, осенью, после всех выборов были предъявлены людям к оплате. Вот вам упомянутые выше непрозрачность отрасли, безответственность потребителей и неконкурентоспособность власти как на ладони.

Я вот, если честно, считаю, что в политическом плане такие вещи сильно переоцениваются. Большинство людей - 97-98%, - исправно платят по счетам. Если пришел счет повыше в холодную зиму, то нормальный человек поймет, что это потому, что холодно.

Почему же отечественные политики так боятся? Потому что ЖКХ — это реально главная городская проблема. И это не потому, что в ЖКХ все намного хуже, чем в остальных сферах, а потому, что ЖКХ - это существенная, львиная доля городской жизни. Какое бы ЖКХ по качеству ни было, оно всегда останется в любом городе проблемой номер один, это нормально. Есть места, где это не так, но это не про нас.

Текст: Вадим Хлебников