Евгений Снегирев: Семь раз отмерь, один раз отрежь
Директор национального парка «Куршская коса» рассказал корреспонденту RUGRAD.EU о плюсах и минусах проекта создания туристической зоны, о борьбе с незаконным строительством на территории нацпарка, о проблемах финансирования и развития инфраструктуры, а также о том, какое будущее ждет косу.
- Евгений Сергеевич, закончилась ли борьба с незаконным строительством? Обрисуйте, пожалуйста, ситуацию.
- При создании национального парка в его границы были включены три поселка: Лесное, Рыбачий и Морское - без изъятия из хозяйственного использования. Это означало, что все, что было ранее построено на землях поселков, могло и дальше функционировать. Но по закону не должно было вестись никакого нового строительства, кроме как объектов туристического сервиса.
Статус национального парка был присвоен Куршской косе еще в 1987 году, но в 90-е годы образовался правовой вакуум, когда право Российской Федерации на земли поселков еще не было зарегистрировано, а муниципалитеты всех уровней могли распоряжаться землей. На косе и в Зеленоградском районе также были образованы свои муниципалитеты, которые активно пользовались правом сдавать землю в аренду и разрешать строительство. Законно это было или нет – сложно сказать. Итогом явилось то, что поселки застроены практически полностью, свободной земли нет, но наблюдается очевидный дефицит туристической инфраструктуры.
Бесконтрольная застройка прекратилась, когда было зарегистрировано право Российской Федерации на все земли, которые входят в состав национального парка. Это усложнило и сделало практически невозможным заключение новых договоров аренды. К 2006 году новых договоров аренды на землю на территории муниципального образования не заключалось.
- То есть домик на косе уже не построишь?
- Сейчас не построишь. За исключением тех случаев, когда, например, имеются какие-то старые договоры аренды («завалялись» где-то), и вот человек каким-то чудом получает положительное заключение государственной экологической экспертизы, разрешение на строительство и остальные необходимые бумаги. И каким чудом это происходит, и почему отдельные чиновники выдают подобные документы – вопрос трудный… И, к сожалению, ответить на него можно, применив меры, которые кому-то могут показаться несколько радикальными. Например, на косе строилось более 30 объектов непонятно на каких основаниях. Мы запретили въезд на территорию национального парка любой строительной техники без предоставления документов. Люди стали приносить документы, если они вообще имелись, мы проверяли их, отправляли в прокуратуру, если считали, что разрешение на строительство было выдано незаконно, обжаловали их в суде, подключали правоохранительные органы. Удалось добиться выполнения решения суда по сносу двух незаконных построек в пос. Морское.
Можно сказать, что активная часть борьбы завершилась, мы постоянно контролируем ситуацию. В 2008-2009 годах на косе не начато ни одного нового объекта.
- За счет каких средств существует национальный парк?
- Есть два источника финансирования. Первый - это федеральный бюджет, из которого выделяются деньги на «поддержание штанов». Эти деньги покрывают текущие расходы на 25%.
Остальное мы зарабатываем сами. Как вы знаете, посещение нацпарка осуществляется на платной основе – это 80% нашего дохода, остальные 20% – это продажа сувениров, организация экскурсий, транспортные услуги. Наш годовой бюджет составляет около 35-38 млн руб.
Эта сумма позволяет просто существовать, но не развиваться. У нас есть возможность охранять лес от пожаров, вывозить мусор, вести научные исследования, платить зарплату работникам, но совершать рывки в своем развитии мы не можем.
Сегодня необходимо обновить музейный комплекс, ибо он устарел морально и физически, автоматизировать контрольно-пропускной пункт нацпарка. В следующем году запланирована масштабная реконструкция самого популярного туристического маршрута – «Высота Эфа». По предварительным расчетам, требуемая на нее сумма превышает 1 млн руб. Часть требуемых средств мы будем изыскивать из собственного бюджета, часть попытаемся попросить у министерства природных ресурсов и экологии. Если дадут, то мы сможем осуществить запланированное.
- Вы можете сказать, что проект особой экономической зоны туристско-рекреационного типа будет точно осуществлен? Этот вопрос мусолят уже давно, а кажется, что конца и края обсуждениям не видно.
- Обсуждение – это не так плохо. Как говорится, семь раз отмерь, один раз отрежь.
На стадии обсуждения можно выявить предполагаемые экологические риски и свести их к минимуму. Оно не должно быть свернуто и не должно происходить в ускоренном режиме.
По заказу ныне упраздненного российского агентства по особым экономическим зонам подрядчик разработал проект, который готов к прохождению дальнейших процедур. В случае, если проект реализуется в границах особо охраняемых природных территорий, российским законодательством предусмотрена процедура государственной экологической экспертизы. По договоренности с Калининградским филиалом ОАО "ОЭЗ" в первую очередь он будет обсуждаться на научно-техническом совете национального парка и уже после направлен на экспертизу в ОАО «ОЭЗ» и Министерство природных ресурсов для получения оценки.
- Насколько увеличится количество посетителей косы после строительства турзоны?
- Оно увеличится не намного. Первоначальные планы по количеству туристов – 60 тыс. мест размещения – были значительно скорректированы в сторону уменьшения. Сегодня речь идет о 10-12 тыс. мест для размещения. Они будут созданы в рамках особой рекреационной зоны.
Получается, что мы создаем дополнительные места, но не уделяем достаточно внимания тем туристам, которые уже есть, и которые в любом случае никуда не денутся. Жители области всегда будут ездить загорать и купаться на Куршскую косу. Нужно позаботиться о том, чтобы они получили дополнительные условия для комфортного отдыха на косе, и чтобы при этом природа не страдала. Иначе природные комплексы могут сильно деградировать. Незначительное увеличение потока туристов само по себе не сильно повлияет на нынешнее положение, но, возможно, станет той последней каплей на чаше весов, которая и так уже переполнена.
- Но вы же можете воспрепятствовать этому?
- Разумеется. Мы постоянно об этом говорим. Но авторы турзоны тоже находятся в определенных правовых рамках. Они не могут распылять государственные средства на всю территорию национального парка. Они могут вкладывать эти деньги только в участки, которые выделены под строительство объектов турзоны.
- Какие выгоды будут от реализации этой идеи?
- Выгоды в том, что все-таки будет построен ряд объектов, к которым получат доступ все.
Например, возьмем участок в корне косы. Летом посещение его практически не контролируется, он находится до КПП нацпарка. В итоге вытаптывается авандюна, почвенный покров, всю осень и зиму мы ликвидируем стихийные свалки. Турзона предлагает решение этих проблем - строительство парковок, переходов через авандюну, прогулочных троп и т.д. Это идея хорошая, было бы замечательно, если бы в этом ключе происходило комплексное развитие национального парка.
У нас есть разработанный Московским международным институтом леса менеджмент-план. Ученые пришли к выводу, что целесообразно было бы поместить всю тяжелую инфраструктуру за пределами парка – в Зеленоградском районе, а на косе сконцентрироваться на экологических видах туризма, построить площадки для наблюдения за животным миром, беседки, легкие кафе, велосипедные дорожки, организовать конный маршрут. Этот вариант был бы идеальным.
- Есть ли какой-то полезный зарубежный опыт, который может быть использован у нас?
- Я знаю, что ряд экспертов в Литве очень сожалеют о том, что их часть Куршской косы в свое время была так сильно освоена. В целом ряде литовских средств массовой информации звучит мысль, что нельзя превращать литовскую часть косы во вторую Палангу. У нас обратная ситуация. Если в Литве говорят, что национальный парк уже перенасыщен инфраструктурой, и надо бы останавливать ее развитие, чтобы сохранить природную составляющую, то у нас говорят обратное: «дайте нам дорожки, фонарики, перильца, скамеечки, урны». В европейских природных парках от этого уже тошнит. В прошлом году я был в ряде немецких парков. Там сохраняют дикую природу, даже не убирают упавшие на экологические маршруты деревья. Они могут выпилить только ту часть, которая мешает проходу людей. Считается, что природа сама может справиться с такими вещами, ибо если дерево падает – значит это кому-то нужно.
- Какие несовершенства вы видите в проекте туристической зоны?
- К сожалению, сегодняшний проект турзоны в полной мере не предусматривает создание инфраструктуры для массовых туристов. 95% общего потока посетителей – это жители Калининградской области, которые приезжают на 1-2 дня, именно эта категория туристов испытывает дефицит услуг. С нашей точки зрения необходимо развивать инфраструктуру именно для этой категории отдыхающих, а не строить вип-гостиницы и вип-коттеджи для рафинированных туристов.
Основной ущерб природным комплексам косы наносится из-за превышения всех мыслимых рекреационных нагрузок. В этом году мы зафиксировали 225 тыс. туристов. Уже этого коса не в состоянии переварить. Чтобы минимизировать этот вред, надо создавать соответствующую инфраструктуру.
Простой пример – если по тропе в день проходит 10 чел, то никакого вреда не будет. Если 100 – авандюна, например, уже вытаптывается. Необходим переход – по нему может проходить и 500, и 1000 человек без ущерба для природы.
В противном случае мы рискуем получить ситуацию, когда к огромному количеству однодневных пляжников добавятся отдыхающие элитного порядка, элитные туристы, которые в результате не получат желаемого эффекта от отдыха на косе, а увидят лишь растоптанные лес, авандюну. Удовольствия от этого будет мало.
И приоритетным должно быть направление экологического туризма, которое позволит посетителям парка знакомиться с природой, не нанося ей ущерба. Именно на нем нужно делать акцент.
- А что будет с поселками?
- Хотелось бы, чтобы пришли в порядок и поселки на косе. Положение трудное, муниципалитет косы сам находится не в выигрышном положении. Например, налоги, которые платят владельцы недвижимости, поступают в федеральный бюджет. Муниципалитет Куршской косы имеет мизерный доход, который не позволяет проводить масштабные работы по приведению поселков в порядок.
С нашей точки зрения, в проекте им уделено недостаточно внимания.
Предполагалось, что они получат доступ к коммунальной инфраструктуре, созданной для нужд турзоны. Например, газ есть только в пос. Лесное. Поселки Рыбачий и Морское получают электричество через Литву – часто бывают проблемы с энергоснабжением. Все канализационные сбросы пос. Рыбачий без очистки поступают в Куршский залив. Из-за несовершенной поселковой структуры наносится вред окружающей среде.
Да, в рамках турзоны предполагается построить очистные сооружения в пос. Рыбачий, но кто оплатит дополнительное строительство? Ведь нужно будет, например, протянуть трубы к очистным. Если эту задачу переложить на плечи муниципалитета – он никогда в жизни не сможет ее выполнить. В сегодняшнем проекте недостаточно четко прописан механизм решений этих вопросов.
Как бы не получилось так, что к существующим проблемам добавится еще одна – турзона. Может, сама по себе она и не будет представлять проблему как таковую. Она будет занимать отдельные сегментированные участки, и скорее всего там будут учтены все требования охраны природы, будут построены современные очистные и решены вопросы энергоснабжения. Но если не решить проблемы с туристами-пляжниками и местным населением, то рано или поздно пострадает и особая туристическая зона. Кто поедет в элитный отель? Кто заплатит приличные деньги за размещение, если вокруг будет загаженная природа? Никто. Не получится посреди хаоса создать уголок счастья. Поэтому позиция моя такова: при создании турзоны параллельно нужно решать если не все, то наиболее важные проблемы, связанные с негативным воздействием на природу, которые уже имеются.
Они сформировались еще до появления идеи турзоны и они существуют по сей день, закрывать на них глаза по меньшей мере недальновидно.
- Вы по натуре рационалист или романтик-мечтатель?
- Скорее романтик, который учитывает существующую реальность.
Романтизм заключается в том, что я уверен, что можно сделать так, чтобы сохранилась природа косы, а люди не теряли доступа к ее красотам.
Я не утверждаю, что надо загородить ее колючей проволокой и никого не пускать, но при этом я и не считаю, что нужно закатать ее в асфальт. Истина посередине.
- Спасибо за разговор.
Беседовала Анна Шаповалова
- Евгений Сергеевич, закончилась ли борьба с незаконным строительством? Обрисуйте, пожалуйста, ситуацию.
- При создании национального парка в его границы были включены три поселка: Лесное, Рыбачий и Морское - без изъятия из хозяйственного использования. Это означало, что все, что было ранее построено на землях поселков, могло и дальше функционировать. Но по закону не должно было вестись никакого нового строительства, кроме как объектов туристического сервиса.
Статус национального парка был присвоен Куршской косе еще в 1987 году, но в 90-е годы образовался правовой вакуум, когда право Российской Федерации на земли поселков еще не было зарегистрировано, а муниципалитеты всех уровней могли распоряжаться землей. На косе и в Зеленоградском районе также были образованы свои муниципалитеты, которые активно пользовались правом сдавать землю в аренду и разрешать строительство. Законно это было или нет – сложно сказать. Итогом явилось то, что поселки застроены практически полностью, свободной земли нет, но наблюдается очевидный дефицит туристической инфраструктуры.
Бесконтрольная застройка прекратилась, когда было зарегистрировано право Российской Федерации на все земли, которые входят в состав национального парка. Это усложнило и сделало практически невозможным заключение новых договоров аренды. К 2006 году новых договоров аренды на землю на территории муниципального образования не заключалось.
- То есть домик на косе уже не построишь?
- Сейчас не построишь. За исключением тех случаев, когда, например, имеются какие-то старые договоры аренды («завалялись» где-то), и вот человек каким-то чудом получает положительное заключение государственной экологической экспертизы, разрешение на строительство и остальные необходимые бумаги. И каким чудом это происходит, и почему отдельные чиновники выдают подобные документы – вопрос трудный… И, к сожалению, ответить на него можно, применив меры, которые кому-то могут показаться несколько радикальными. Например, на косе строилось более 30 объектов непонятно на каких основаниях. Мы запретили въезд на территорию национального парка любой строительной техники без предоставления документов. Люди стали приносить документы, если они вообще имелись, мы проверяли их, отправляли в прокуратуру, если считали, что разрешение на строительство было выдано незаконно, обжаловали их в суде, подключали правоохранительные органы. Удалось добиться выполнения решения суда по сносу двух незаконных построек в пос. Морское.
Можно сказать, что активная часть борьбы завершилась, мы постоянно контролируем ситуацию. В 2008-2009 годах на косе не начато ни одного нового объекта.
- За счет каких средств существует национальный парк?
- Есть два источника финансирования. Первый - это федеральный бюджет, из которого выделяются деньги на «поддержание штанов». Эти деньги покрывают текущие расходы на 25%.
Остальное мы зарабатываем сами. Как вы знаете, посещение нацпарка осуществляется на платной основе – это 80% нашего дохода, остальные 20% – это продажа сувениров, организация экскурсий, транспортные услуги. Наш годовой бюджет составляет около 35-38 млн руб.
Эта сумма позволяет просто существовать, но не развиваться. У нас есть возможность охранять лес от пожаров, вывозить мусор, вести научные исследования, платить зарплату работникам, но совершать рывки в своем развитии мы не можем.
Сегодня необходимо обновить музейный комплекс, ибо он устарел морально и физически, автоматизировать контрольно-пропускной пункт нацпарка. В следующем году запланирована масштабная реконструкция самого популярного туристического маршрута – «Высота Эфа». По предварительным расчетам, требуемая на нее сумма превышает 1 млн руб. Часть требуемых средств мы будем изыскивать из собственного бюджета, часть попытаемся попросить у министерства природных ресурсов и экологии. Если дадут, то мы сможем осуществить запланированное.
- Вы можете сказать, что проект особой экономической зоны туристско-рекреационного типа будет точно осуществлен? Этот вопрос мусолят уже давно, а кажется, что конца и края обсуждениям не видно.
- Обсуждение – это не так плохо. Как говорится, семь раз отмерь, один раз отрежь.
На стадии обсуждения можно выявить предполагаемые экологические риски и свести их к минимуму. Оно не должно быть свернуто и не должно происходить в ускоренном режиме.
По заказу ныне упраздненного российского агентства по особым экономическим зонам подрядчик разработал проект, который готов к прохождению дальнейших процедур. В случае, если проект реализуется в границах особо охраняемых природных территорий, российским законодательством предусмотрена процедура государственной экологической экспертизы. По договоренности с Калининградским филиалом ОАО "ОЭЗ" в первую очередь он будет обсуждаться на научно-техническом совете национального парка и уже после направлен на экспертизу в ОАО «ОЭЗ» и Министерство природных ресурсов для получения оценки.
- Насколько увеличится количество посетителей косы после строительства турзоны?
- Оно увеличится не намного. Первоначальные планы по количеству туристов – 60 тыс. мест размещения – были значительно скорректированы в сторону уменьшения. Сегодня речь идет о 10-12 тыс. мест для размещения. Они будут созданы в рамках особой рекреационной зоны.
Получается, что мы создаем дополнительные места, но не уделяем достаточно внимания тем туристам, которые уже есть, и которые в любом случае никуда не денутся. Жители области всегда будут ездить загорать и купаться на Куршскую косу. Нужно позаботиться о том, чтобы они получили дополнительные условия для комфортного отдыха на косе, и чтобы при этом природа не страдала. Иначе природные комплексы могут сильно деградировать. Незначительное увеличение потока туристов само по себе не сильно повлияет на нынешнее положение, но, возможно, станет той последней каплей на чаше весов, которая и так уже переполнена.
- Но вы же можете воспрепятствовать этому?
- Разумеется. Мы постоянно об этом говорим. Но авторы турзоны тоже находятся в определенных правовых рамках. Они не могут распылять государственные средства на всю территорию национального парка. Они могут вкладывать эти деньги только в участки, которые выделены под строительство объектов турзоны.
- Какие выгоды будут от реализации этой идеи?
- Выгоды в том, что все-таки будет построен ряд объектов, к которым получат доступ все.
Например, возьмем участок в корне косы. Летом посещение его практически не контролируется, он находится до КПП нацпарка. В итоге вытаптывается авандюна, почвенный покров, всю осень и зиму мы ликвидируем стихийные свалки. Турзона предлагает решение этих проблем - строительство парковок, переходов через авандюну, прогулочных троп и т.д. Это идея хорошая, было бы замечательно, если бы в этом ключе происходило комплексное развитие национального парка.
У нас есть разработанный Московским международным институтом леса менеджмент-план. Ученые пришли к выводу, что целесообразно было бы поместить всю тяжелую инфраструктуру за пределами парка – в Зеленоградском районе, а на косе сконцентрироваться на экологических видах туризма, построить площадки для наблюдения за животным миром, беседки, легкие кафе, велосипедные дорожки, организовать конный маршрут. Этот вариант был бы идеальным.
- Есть ли какой-то полезный зарубежный опыт, который может быть использован у нас?
- Я знаю, что ряд экспертов в Литве очень сожалеют о том, что их часть Куршской косы в свое время была так сильно освоена. В целом ряде литовских средств массовой информации звучит мысль, что нельзя превращать литовскую часть косы во вторую Палангу. У нас обратная ситуация. Если в Литве говорят, что национальный парк уже перенасыщен инфраструктурой, и надо бы останавливать ее развитие, чтобы сохранить природную составляющую, то у нас говорят обратное: «дайте нам дорожки, фонарики, перильца, скамеечки, урны». В европейских природных парках от этого уже тошнит. В прошлом году я был в ряде немецких парков. Там сохраняют дикую природу, даже не убирают упавшие на экологические маршруты деревья. Они могут выпилить только ту часть, которая мешает проходу людей. Считается, что природа сама может справиться с такими вещами, ибо если дерево падает – значит это кому-то нужно.
- Какие несовершенства вы видите в проекте туристической зоны?
- К сожалению, сегодняшний проект турзоны в полной мере не предусматривает создание инфраструктуры для массовых туристов. 95% общего потока посетителей – это жители Калининградской области, которые приезжают на 1-2 дня, именно эта категория туристов испытывает дефицит услуг. С нашей точки зрения необходимо развивать инфраструктуру именно для этой категории отдыхающих, а не строить вип-гостиницы и вип-коттеджи для рафинированных туристов.
Основной ущерб природным комплексам косы наносится из-за превышения всех мыслимых рекреационных нагрузок. В этом году мы зафиксировали 225 тыс. туристов. Уже этого коса не в состоянии переварить. Чтобы минимизировать этот вред, надо создавать соответствующую инфраструктуру.
Простой пример – если по тропе в день проходит 10 чел, то никакого вреда не будет. Если 100 – авандюна, например, уже вытаптывается. Необходим переход – по нему может проходить и 500, и 1000 человек без ущерба для природы.
В противном случае мы рискуем получить ситуацию, когда к огромному количеству однодневных пляжников добавятся отдыхающие элитного порядка, элитные туристы, которые в результате не получат желаемого эффекта от отдыха на косе, а увидят лишь растоптанные лес, авандюну. Удовольствия от этого будет мало.
И приоритетным должно быть направление экологического туризма, которое позволит посетителям парка знакомиться с природой, не нанося ей ущерба. Именно на нем нужно делать акцент.
- А что будет с поселками?
- Хотелось бы, чтобы пришли в порядок и поселки на косе. Положение трудное, муниципалитет косы сам находится не в выигрышном положении. Например, налоги, которые платят владельцы недвижимости, поступают в федеральный бюджет. Муниципалитет Куршской косы имеет мизерный доход, который не позволяет проводить масштабные работы по приведению поселков в порядок.
С нашей точки зрения, в проекте им уделено недостаточно внимания.
Предполагалось, что они получат доступ к коммунальной инфраструктуре, созданной для нужд турзоны. Например, газ есть только в пос. Лесное. Поселки Рыбачий и Морское получают электричество через Литву – часто бывают проблемы с энергоснабжением. Все канализационные сбросы пос. Рыбачий без очистки поступают в Куршский залив. Из-за несовершенной поселковой структуры наносится вред окружающей среде.
Да, в рамках турзоны предполагается построить очистные сооружения в пос. Рыбачий, но кто оплатит дополнительное строительство? Ведь нужно будет, например, протянуть трубы к очистным. Если эту задачу переложить на плечи муниципалитета – он никогда в жизни не сможет ее выполнить. В сегодняшнем проекте недостаточно четко прописан механизм решений этих вопросов.
Как бы не получилось так, что к существующим проблемам добавится еще одна – турзона. Может, сама по себе она и не будет представлять проблему как таковую. Она будет занимать отдельные сегментированные участки, и скорее всего там будут учтены все требования охраны природы, будут построены современные очистные и решены вопросы энергоснабжения. Но если не решить проблемы с туристами-пляжниками и местным населением, то рано или поздно пострадает и особая туристическая зона. Кто поедет в элитный отель? Кто заплатит приличные деньги за размещение, если вокруг будет загаженная природа? Никто. Не получится посреди хаоса создать уголок счастья. Поэтому позиция моя такова: при создании турзоны параллельно нужно решать если не все, то наиболее важные проблемы, связанные с негативным воздействием на природу, которые уже имеются.
Они сформировались еще до появления идеи турзоны и они существуют по сей день, закрывать на них глаза по меньшей мере недальновидно.
- Вы по натуре рационалист или романтик-мечтатель?
- Скорее романтик, который учитывает существующую реальность.
Романтизм заключается в том, что я уверен, что можно сделать так, чтобы сохранилась природа косы, а люди не теряли доступа к ее красотам.
Я не утверждаю, что надо загородить ее колючей проволокой и никого не пускать, но при этом я и не считаю, что нужно закатать ее в асфальт. Истина посередине.
- Спасибо за разговор.
Беседовала Анна Шаповалова
