На минувшей неделе в Московском районном суде началось рассмотрение уголовного дела о гибели в отделении полиции жителя Черняховска Ивана Вшивкова, обварившегося кипятком. Обвиняемым экс-полицейским грозит от 3 до 10 лет лишения свободы и лишение права занимать определенные должности на срок до 3 лет. RUGRAD.EU приводит содержание первых судебных слушаний.

Вечером 19 октября Иван Вшивков был задержан за мелкое хулиганство. Полицейские отвезли его в отдел УМВД по ул. Киевской, 114–118. В период с 02:30 до 02:43 часов ночи, находясь в камере, он отогнул металлическую решетку системы отопления и сломал трубу радиатора. Помещение начало заполняться горячей водой (+ 44…+ 50 °C) и паром.

Согласно зачитанному прокурором обвинению, начальник смены дежурной части Николай Плебух и старший оперативный дежурный Александр Иванов в течение 31 минуты не предпринимали никаких действий по освобождению мужчины. При этом они осознавали, что задержанный заперт и не может покинуть помещение без посторонней помощи. В результате Иван Вшивков получил ожоги почти 95 % поверхности тела и скончался в больнице. В отношении полицейских было возбуждено уголовное дело за превышение должностных полномочий с причинением тяжких последствий.

Выслушав обвинение, экс-начальник смены Николай Плебух сообщил, что не признает себя виновным по данной статье. «С формой предъявленного обвинения я не согласен, однако не снимаю с себя ответственности за произошедшее», — заявил он.

«По вашему мнению, как действия должны квалифицироваться?» — поинтересовалась судья.

«Как я могу указывать суду?» — замялся бывший полицейский.

«Я ваше мнение спрашиваю. Вы готовились к сегодняшнему заседанию. В чем вы себя признаете виновным или не признаете? Полностью, частично, совсем не признаете?» — потеряла терпение судья.

«В неверной расстановке сил и средств вверенного подразделения. В отсутствии контроля, ввиду того, что сам отсутствовал — пытался перекрыть воду. В отсутствии контроля за выполнением подчиненными сотрудниками поручений и указаний, которые были проигнорированы», — перечислил он. Судья уточнила, значит ли это, что он признает вину частично. Однако добиться от него четкого ответа ей так и не удалось.

Старший дежурный Александр Иванов занял более определенную позицию. «Обвинение понятно, вину свою не признаю. Не признаю полностью», — отрезал он.

 

«Не к бандитам же его привезли»

Первой на судебном заседании выступила мать погибшего Ольга Вшивкова. Она рассказала, что 19 октября после работы Иван отправился отмечать день рождения мужа сестры.

Примерно в 22:00 он позвонил матери и сообщил, что его забирают в полицию. «Голос у него был возбужден, голос у него дрожал от обиды. Он говорит: "Мама, я ничего не сделал, меня забирают! Я честно ничего не сделал"», — вспоминает Ольга Вшивкова.

Как выяснилось позднее, полицейские задержали Ивана, поскольку он был в нетрезвом состоянии.

Когда Ольга Вшивкова перезвонила сыну, он уже находился в полицейской машине. «Вы знаете, голос у него был такой... на срыве, я хочу сказать. От обиды, когда мы понимаем, что с нами поступают незаконно, незаслуженно, у нас начинается такое, знаете, дрожание голоса. <…> Сына я родила в свой день рождения, и мы с ним очень близки и похожи по характеру», — отмечает она. В процессе разговора Ольга попросила передать трубку полицейскому. Сотрудник пояснил, что Иван совершил мелкое хулиганство и ведет себя неадекватно. «Я говорю: "Отпустите. Сейчас приедет дочь, она беременна. Вы его отпустите, она его заберет, всё будет нормально". Он говорит: "Что вы так переживаете? Утром отвезем в суд, всё будет нормально”. Ну я действительно поверила. Со мной разговаривали очень тактично, очень спокойно», — рассказывает Ольга Вшивкова.

Затем Иван снова перезвонил матери во время составления протокола. Как отмечает Ольга, полицейский общался с ее сыном «абсолютно адекватно», Иван также отвечал на его вопросы, «не оскорбляя, не возмущаясь».

Через какое-то время Ольге позвонила сестра Ивана Александра. «Дочь мне говорит: "Мам, ну мне тоже сказали: "Не к бандитам же его привезли, что вы так переживаете? Он ведет себя неадекватно"», — вспоминает она.

На следующий день, около 8 часов утра Ольга Вшивкова попыталась связаться с Иваном, но трубку никто не взял. Тогда она попросила дочь съездить в отделение. 

Вспоминая дальнейшие события, женщина не может сдержать слез: «Дочь мне звонит, — я понимаю что она беременна, начальные сроки, — и криком кричит: "Мама, его забрали с ожогами 70 % тела в больницу на скорой!»

Когда родные Ивана приехали в больницу, то узнали, что у него обожжено не 70 % тела, как им сказали в полиции, а 95 %. «Мы его живым не увидели. Нас пустили туда. Это было страшно смотреть. Муж еще спросил: "Почему у него такие синие уши?" Нам на это ничего не ответили. Но врачи нам сказали: "Обращайтесь во все СМИ. Это ненормально, что с такими ожогами, даже с такими ожогами люди так быстро не умирают», — вытирая слезы, рассказывает мать Ивана. 

За весь год полицейские не пытались связаться с семьей Вшивкова ни разу. «Ну вот единственное, что Плебух на прошлом заседании подошел. До этого никто, ни один сотрудник МВД...», — заметила мать погибшего, добавив, что Николай Плебух извинился перед ней за случившееся. Он пояснил, что не освободил мужчину вовремя, потому что на него «напал ступор».

Супруга Ивана Вшивкова также пожаловалась на безразличие следственных и правоохранительных органов. «23 числа я сама поехала в следственный комитет Московского отдела — мне стало известно, что дело туда передали. И на самом деле, возбуждено дело еще не было. Когда я туда приехала, только в тот день или на следующий возбудили уголовное дело, и я была признана потерпевшей», — рассказывает она. 

По словам Василия Вшивкова, отца погибшего, когда сестра Ивана пыталась выяснить, что именно произошло в отделе, один из полицейских заявил: «Он как дурачок валялся там, крутился в этом кипятке».

 

«Когда мой сын кричал, эти люди просто смеялись»

Иван Вшивков работал монтажником-высотником, занимался спортом и играл в сборных Черняховска, Калининграда и Советска по футболу. «Постоянно приходил на помощь. Я его даже не просил, он приходил и помогал. Всё, что в доме сделано, — во многом это заслуга его и его работа», — говорит отец погибшего.

«Видео, которое показали, как он бьет ногами в дверь, — да, мне было стыдно за его поведение. Но когда я читала уголовное дело, медицинское заключение, смотрела видео, которое предоставлено суду, как он кричал о помощи… Вот вы представьте, что бы я сейчас ни готовила, ни наливала себе чай, ни пошла чистить зубы, ни пошла в душ, о чем я могу думать как мать? О том, что когда мой сын кричал, те люди, которые находились рядом и которым нужно было отвертку вставить и открыть эту дверь, они просто цинично насмехались, они просто смеялись», — плачет Ольга Вшивкова.

У Ивана осталась маленькая дочь, также он воспитывал старшую дочь супруги от первого брака. По словам Елены Вшивковой, ее муж был очень семейным человеком и много времени проводил с детьми. Пятилетнюю дочь Ивана пришлось отвести к детскому психологу. «Младшая дочь очень часто до сих пор вспоминает отца, иногда даже плачет, иногда на улице она на каких-то чужих мужчин кричит: "Это мой папа!". Бывает, просто так говорит: "Я по папе скучаю. Когда папа приедет?" Я ее водила на кладбище, но для ребенка это тяжело донести», — объясняет женщина.

На заседании присутствовала и бывшая жена погибшего Марина Вшивкова. У них с Иваном также есть 10-летний сын. «Он очень любил своих детей. Сын сейчас пишет записки, носит их на кладбище: "Папа, я по тебе скучаю"», — добавила мать Вшивкова. 

   

«Корабль идет ко дну»

После перерыва в качестве свидетеля обвинения 30 сентября был вызван оперуполномоченный отдела уголовного розыска Сергей Расторопнов.

19 октября в 8 утра он заступил на суточное дежурство. О том, что в отделе произошла трагедия, он узнал уже вечером, вернувшись с вызова. «В помещении дежурной части было много воды, вытекала вода из камеры, был пар. Вшивков лежал лицом вниз на топчане в помещении дежурной части. Я спросил, вызвали ли ему скорую помощь, сказали: да. Скорая на тот момент ещё не приехала. После этого я опять уехал на выезд», — рассказал Расторопнов. Он уточнил, что кожа пострадавшего была ярко-розовой, на некоторых участках тела она слезла. Сам мужчина хрипел. Воздух был влажный, а уровень воды на полу достигал 2–3 см.

«Какой-то диалог между находящимися в дежурной части вы слышали?» — уточнил представитель защиты родственников Вшивкова.

«Нет, я не слышал, о чем они говорят. Я не прислушивался», — ответил сотрудник полиции.

Адвокат попросил огласить протокол допроса свидетеля от 17 июня 2020 года, поскольку свидетель не упомянул некий диалог между Ивановым и Захаровой.

«Когда я передавал фототаблицу Иванову через окно для приема граждан, он, а также Захарова, сказали дословно: "Корабль идёт ко дну". При этом предложили зайти в помещение дежурной части, чтобы я на что-то посмотрел. <...> Кто-то из сотрудников полиции сообщил, что кто-то сломал трубу. При этом про какие-то детали они не сообщали», — зачитала судья показания полицейского. Расторопнов объяснил, что указанные детали забыл, поскольку с тех пор прошло много времени.

   

«Вам, менты, не сдобровать»

Затем для дачи показаний пригласили заместителя командира 1-го взвода отдельной роты патрульно-постовой службы Сергея Филатова. В тот день Филатов возвращался в дежурную часть для сдачи смен в районе 02:30 – 02:40. Зайдя в здание, он услышал шум и крики из камеры для административных задержанных. Чтобы успокоить Вшивкова, Плебух и ещё один сотрудник подошли к камере. 

«Они разъясняли ему основания задержания. То есть он спрашивал: "За что я здесь? Выпустите меня!". На что дежурный и мой коллега объясняли, что он задержан до утра, что на него составлен материал административного правонарушения, что ему следует успокоиться, перестать себя подобным образом вести», — рассказывает Филатов, отмечая, что во время разговора задержанный отвечал резко, иногда употребляя нецензурную брань. Весь разговор длился 5–7 минут, после чего задержанный выругался. «Смысл был в том, что Вшивков Иван сказал: "Вам, менты, как сказать... не сдобровать!" Если цензурно выражаться», — объяснил он. После этого Плебух закрыл окно для передачи пищи на щеколду и начал спрашивать номер телефона сотрудника материально-технического обеспечения. Кроме того, он интересовался, где и как перекрываются трубы.

Филатов сообщил, что Иванов произнес по поводу данной ситуации «нелестные слова». «Были фразы, что там… веник, пар. Что-то такого вида. Ну, я на них не реагировал, я занимался своими делами. Но звучали они… в шуточной, наверное, форме», — осторожно уточнил полицейский.

«Известно ли вам, Плебуху в тот момент, когда он закрывал помещение КАЗ, было известно, что вода поступает?» — спросил адвокат потерпевших.

«Мне об этом не известно», — заявил Филатов.

«А чем вы можете объяснить, что вам не известно? Логики я не могу уловить. Он закрывает окно, тут же начинает говорить про телефон для того, чтобы воду перекрыть. И при этом, из ваших слов получается, что Плебух что, не знает о том, что вода поступает в камеру?» — переспросил адвокат.

«Нет, почему… Знает…», — растерялся полицейский.

В ходе заседания выяснилось, что Филатов не помнит, как полицейские обращались к Вшивкову. Также он не видел, чтобы кто-то из сотрудников фиксировал происходящее на видео.

Согласно ранним показаниям Филатова, разговор Плебуха и Вшивкова длился 8 минут, после чего Плебух закрыл окно для приема пищи и покинул помещение.

«Далее мои коллеги заходили в помещение дежурной части, где в это время находились Иванов и Захарова. При этом говорили им о том, что в помещении КАЗ Вшивков сломал трубу отопления и нужно принимать меры по его освобождению. В ответ Иванов и Захарова никак не реагировали и каких-либо действий по освобождению Вшивкова не предпринимали. Иванов и Захарова выходили из помещения дежурной части и в шутливой форме сравнивали условия нахождения Вшивкова в КАЗ с баней или сауной. При этом называли банные принадлежности: веник и другие. Я, в свою очередь, занимался своими делами, поскольку считал, что сотрудники дежурной части держат всё под своим контролем», — зачитала судья. 

Расхождения в показаниях Филатов объяснил тем, что с момента случившегося прошло много времени. «Точно, детально я сейчас не могу сказать, потому что у меня нет видеофиксации какой-то. И плюс ко всему, такие последствия — это тоже большой удар психологический», — пояснил полицейский.

   

«Как ежик в тумане»

Полицейский 1-го взвода Анастасия Солодилова, находившаяся в тот день в дежурной части, рассказала, что Иван Вшивков угрожал сорвать трубу отопления, если его не отпустят. «Он требовал, чтобы его освободили, потому что якобы незаконно задержали. Голос у него был возбужденный», — отметила она. По ее словам, шум и крики в камере задержанного прекратились, когда он сорвал трубу. «Что-то он еще там выразился, и потом уже больше его не слышно было», — сообщила женщина.

В тот момент, когда Николай Плебух направился в подвал, чтобы перекрыть трубу, Александр Иванов сидел за столом и работал. Сотрудники доложили ему, что из камеры начала вытекать вода. Он вышел, посмотрел и вернулся обратно в кабинет.

«Скажите, а в шутливой форме кто-либо высказывался в этот период времени по поводу Вшивкова, пара, разрыва трубы?» — поинтересовался адвокат родственников погибшего.

«Я не помню», — ответила она. Также не смогла она вспомнить, снимали ли ее коллеги происходящее на видео. 

«А про адвоката кто сказал: “Адвоката захотел”? Там же ваш голос за кадром», — поинтересовалась мать Вшивкова. Сотрудница полиции промолчала.

Согласно ранним показаниям, Солодилова слышала, как Вшивков сломал трубу, перед этим в камере «что-то треснуло, а затем потекла вода».

«Кто-то из моих коллег предложил Плебуху вывести Вшивкова из КАЗ до устранения аварийной ситуации. На данное предложение Плебух никак не отреагировал. С подобным предложением мои коллеги обращались также к Иванову. Однако, и он никак не отреагировал, лишь промолчал и, улыбнувшись, вернулся в помещение дежурной части», — рассказывала тогда она.

По словам женщины, Иванов и Захарова меры по освобождению Вшивкова не принимали, а «лишь наблюдали за происходящим со стороны, при этом в шутливой форме комментировали происходящее».

Сама Солодилова также не стала предпринимать какие-либо действия по освобождению задержанного из камеры, поскольку такого приказа от руководства не поступало. «В тот момент я полностью полагалась на сотрудников дежурной части, в частности, на Плебуха и Иванова, которые отвечали за содержание задержанных лиц», — поясняла она.

Мать Вшивкова попыталась уточнить, о чем именно говорили сотрудники, но женщина этого вспомнить не смогла.

«"Как ёжик в тумане" — кто говорил? Что его там не видно, что он там маленький стал, как ёжик в тумане? Чьи слова были?» — возмутилась Ольга Вшивкова.

«Я не помню», — повторила Солодилова.

«Понятно. Всё, вопросов нет», — сдалась мать пострадавшего.

   

«Прыгнул в лужу с горячей водой»

1 октября в суд вызвали еще двух свидетелей обвинения. В день трагедии начальник участковых уполномоченных отдела МВД по Московскому району Виталий Малютин находился у себя в кабинете — в соседнем с дежурной частью подъезде. Ночью ему позвонил Николай Плебух и доложил, что в одной из камер прорвало трубу.

«Если бы Плебух мне сообщил о том, что в данной камере человек ошпарился и находился там в это время, я бы незамедлительно туда в это время выдвинулся. А в то время он мне сказал, что трубу прорвало, но вызвали специалистов. О том, что человек находился в камере, мне сообщения не было, и Плебух мне об этом ничего не говорил», — пояснил он.

Через какое-то время после разговора с Плебухом Малютину позвонила Захарова и попросила срочно прийти в дежурную часть. При этом причину такой спешки она не сообщила. Зайдя в помещение, Малютин увидел большое количество воды и пара. Иван Вшивков со следами ожогов на теле лежал на кушетке и стонал.

Супруга Вшивкова уточнила, упомянул ли Плебух о том, что из трубы льется кипяток, а задержанный в это время находится в камере.

«Плебух мне о том, что сломал трубу административный задержанный, он мне не докладывал. <…> Он сообщил, что в камере прорвало трубу, а от чего она была прорвана, этого не было сообщено», — начал путаться полицейский.

По словам Малютина, когда он пришел в дежурную часть, сотрудники сообщили, что вызвали медиков 20 минут назад. При этом первую помощь Вшивкову никто из полицейских оказать не пытался, мужчина находился в бессознательном состоянии.

«Я сразу потребовал, чтобы ещё раз продублировали [звонок в скорую], объяснили, что ситуация критическая. Нужно было, чтобы скорая быстрее приехала. После чего Захаровой осуществился повторный звонок», — добавил Малютин.

«Вот за весь ваш стаж работы трубы часто прорывает в камерах?» — поинтересовалась судья.

Полицейский пояснил, что за все 25 лет службы в правоохранительных органах это второй раз. Ранее подобная ситуация случилась, когда он работал в другом регионе, но тогда никто не пострадал.

«И вам не было интересно? Вы не пошли смотреть?» — спросила судья.

«Я собираться начал», — замялся полицейский.

«Что значит "собираться начал"? Сколько вам пройти?» — уточнила судья.

«Минут 5. Это другой совсем подъезд, третий этаж. Там из двух подъездов состоит жилой дом», — объяснил мужчина.

Когда Малютин зашел в часть, Александр Иванов занимался служебными делами. «В эти минуты ему необходимо было заниматься сводкой и выполнять служебные обязанности?» —переспросила судья.

«Он занимался этим», — вяло повторил сотрудник правоохранительных органов.

Судя по ответам Малютина, освободить задержанного мог любой сотрудник, который в данный момент находился в дежурной части. Отдельного распоряжения для этого не требовалось, поскольку ситуация была критической. 

В связи с противоречиями в показаниях представитель защиты Плебуха попросил воспроизвести видеозапись из дежурной части. На записи с камеры видно, что сотрудники спокойно занимаются своими рабочими обязанностями. Они переговариваются, смеются, кто-то из полицейских шутит: «Корабль идет ко дну». Затем отчетливо слышна запись телефонного разговора Николая Плебуха с Виталием Малютиным.

Плебух: «Викторович, у нас тут ЧП, блин!»

Малютин: «Что такое?»

Плебух: «Задержанный, который у нас сидел в большой камере, вырвал сначала камеру видеонаблюдения, вроде успокоили, притих. Сейчас в итоге, короче, вырвал решетку и сломал трубу отопления, кипяток херачит, бл***, со всех сторон. Корышеву позвонил, Корышев должен сейчас подъехать. Ключей от подвала нет. От 118 подвала есть, я <...> там перекрыл. Надо на верхнем этаже перекрывать, чтобы вода не сливалась».

Малютин: «Жесть. Понятно».

Далее звонок прерывается. «Нас заливает, как в "Титанике"», — смеется одна из сотрудниц.

Как и предыдущие коллеги, Малютин объяснил, что изменил показания, поскольку с тех пор прошло время.

«Время между звонками Плебуха и Захаровой — 7 минут. Плюс, как вы говорите, вам 5 минут нужно было идти. Через 12 минут вы должны были прибыть. <...> Согласно инструкции, исходя из вашего понимания, вы должны были не спеша спуститься в отдел к месту возникновения очага ЧС и дальше уже действовать?» — спросил адвокат Плебуха. Полицейский замялся и ответить не смог. Далее судья зачитала его более ранние показания.

«Со слов Плебуха, Вшивков самостоятельно прыгнул в лужу с горячей водой. При этом детали происшествия он не раскрывал. Мне также известно со слов Плебуха, что в отношении Вшивкова ранее применялись наручники в связи с таким его поведением. При этом, в какой момент, он не уточнял. На мой вопрос: "По какой причине Вшивкова не извлекли из закрытого помещения с горячей водой?" Плебух мне ничего не ответил», — пояснял тогда Малютин. Он также слышал, как Плебух по телефону докладывал руководству о происшествии и говорил, что у него в распоряжении имеется видеозапись с моментом повреждения трубы.

«Не исключаю что после указанного телефонного разговора Плебух продемонстрировал ее мне. <...> Пояснить, что именно на ней происходило, в настоящее время не могу», — говорил Малютин.

 

«Заметно нервничал и переживал»

Помощник начальника отдела по тылу Александр Корышев приехал в дежурную часть в 3 часа ночи после звонка Плебуха. По его словам, на полу была вода. «Парило. Горячая вода шла», — уточнил он.

Ключи от технических помещений дежурной части находились в лотке в его кабинете. Он вспомнил, что там лежала только часть ключей. Где был второй ключ от подвала, мужчина не знал. Он пояснил, что на тот момент проработал в отделе всего 3 месяца.

«Есть ли требования к оборудованию помещений, где содержатся задержанные?» — спросила представитель защиты Иванова.

«Конечно, есть. Но если вы ставите вопрос так: можно руками оторвать эту решетку? Вы это имеете в виду? <...> Вот эта решетка, которой загорожена батарея, она была на дюбелях — анкера металлические 8 мм. Этот дюбель выдерживает 200 кг. То, что его оторвали... Оторвался он от стены. Здание вот это 1938 года постройки. Последний раз там делался ремонт (опять же поверхностный) — побелили стены и всё остальное, по-моему, в 2014 году», — рассказал Корышев.

Так же, как и Малютин, он не смог вспомнить, каким образом закрывалась дверь в камере, где содержался Вшивков.

Представитель защиты родственников Вшивкова ходатайствовал об оглашении ранних показаний свидетеля в связи с существенными противоречиями. Как выяснилось из показаний, до Корышева указанную должность занимал Николай Плебух. «Ночью мне позвонил или Плебух, или Иванов и попросил меня срочно приехать в наш отдел полиции, чтобы перекрыть подачу горячей воды, поскольку никто не знал, как это сделать. Не знали, где располагался вентиль перекрытия трубы и подачи горячей воды. Я удивился просьбе, поскольку Плебух ранее работал в моей должности и должен был знать, где находится вентиль», — рассказывал тогда Корышев. 

По словам мужчины, все сотрудники дежурной части, за исключением Плебуха, вели себя спокойно и занимались своими текущими делами. Николай Плебух «заметно нервничал и переживал».

«Могу отметить, что когда Иванов и Захарова рассказывали об указанных обстоятельствах, то они посмеивались и пытались шутить. С их слов, кто-то из сотрудников полиции снимал на телефон тот момент, когда Вшивков ломал трубу радиатора отопления», — говорил он еще на одном допросе от 25 февраля.

 

*** 

Родители и жена Ивана Вшивкова подали к Николаю Плебуху и Александру Иванову гражданские иски о компенсации морального вреда в размере 500 тыс. руб. Аналогичные суммы планируется отсудить в пользу двоих несовершеннолетних детей погибшего.

 

Текст: Марина Кошечкина
Фото: RUGRAD.EU, yandex.ru, kld.sledcom.ru