Экс-директор лицея № 49 Людмила Осипова с июля этого года является подсудимой и, как на работу, ходит в суд. 73-летнюю женщину обвиняют в превышении должностных полномочий, мошенничестве, присвоении и растрате денежных средств, собранных попечительским советом лицея с родителей учеников на различные нужды школы. Обвинительное заключение занимает 300 листов. Потерпевшими по делу проходят 76 человек. Ни подозреваемой, ни обвиняемой Людмила Осипова себя не признала.

— 31 год вы были директором лицея. Как вы думаете, кому и зачем понадобилась вся эта история именно сейчас?

— Вопрос очень трудный, но и очевидный в то же время. Когда человек так долго находится у руля, у власти, очевидно, возникает желание у других людей «порулить». Кто-то захотел, видимо, на мое место. Но, насколько мне видится, реальных поводов для того, чтобы меня устранить, не было. Лицей занимал ведущие позиции в образовании: не только в городе, в области, но и в России. Мы неоднократно входили в различные топы лучших образовательных организаций в России — в топ-500 школ, в топ-200, и 100, и 50. Это в условиях совершенно независимой экспертизы. То есть достойное образовательное учреждение, неизменно дающее высокие результаты государственных аттестаций на уровне основной и средней школ. Мы всегда входили в городе в десятку лучших школ по результатам ЕГЭ и ГИА. Коллектив стабильный, высокопрофессиональный, творческий, очень интересный, ответственный. Поэтому к нам в лицей родители стремились определить своих детей. 

Корпус лицея № 49 на ул. Комсомольской, 67.

Учиться в нем было не столько престижно, — как я это читаю в обвинительном заключении, что я ради престижа там что-то затеяла, — сколько очень важно для семьи дать ребенку качественное образование, чтобы потом в жизни он мог себя и устроить, и проявить. Лицей востребован и очень стабилен во всех отношениях, в том числе в отношении педагогического коллектива. От нас уходили либо в мир иной, либо на глубокую пенсию. Я дорожила каждым человеком. Конечно, сейчас можно с грустью говорить о том, что коллектив стареет, но стареет не только коллектив 49-го лицея, а всех школ вообще, потому что педагогов молодых, жаждущих прийти в школы работать, всё меньше и меньше. 

Наверное, какому-то молодому или, быть может, даже не очень молодому человеку или женщине очень захотелось возглавить такой престижный лицей, который так плодотворно и успешно работает. А выгнать Осипову не за что. За 30 лет работы я кроме благодарностей, грамот и всякого рода других наград больше ничего не имела. И только в апреле 2018 года, когда моя судьба была уже предрешена, мне сразу друг за другом влепили два выговора, вдруг я стала плохой — это смешно(с 10 июля 2018 года директором лицея № 49 стала Людмила Соколова, ранее руководившая МАОУ СОШ № 29. — Прим. ред.). 

— Возможно, речь идет о некоем возрастном цензе?

— Если исходить из основ Трудового кодекса, я не нарушала статей, позволяющих работать в образовательных учреждениях. Возрастного ценза для директоров школ не имеется, он действует на уровне главных врачей поликлиник, клиник, ректоров университетов, а директора школ могут работать столько, сколько они способны. Слабоумием я, слава богу, не отличалась, качество работы достаточно высокое, многочисленные проверки, которым меня подвергли в течение 2016–2017 годов — это 19 проверок, — не дали желаемых результатов. Словом, видимых, реальных причин для устранения меня не было, и была только одна: мое место кому-то очень нужно. 

Я не сразу прозрела. Мне помогли прозреть окружающие меня люди, которые более реалистично смотрят на жизнь. Я все-таки романтик: я наивно полагала, ну работаю, и что, я же неплохо работаю, почему меня должны выгнать? Мне все говорили: «Вы только не уходите». Я говорила: «Да что вы, я работаю, мне нравится работать, если только выгонят», — игриво говорила я. Как в воду смотрела — таки выгнали. 

— С чего и когда началось преследование?

— Началось всё быстро, такой волной пошли эти бесконечные проверки… И на мой вопрос, который я обратила к председателю комитета по образованию администрации Калининграда Татьяне Петуховой, что происходит, почему лицей подвергается таким многочисленным проверкам, это нас дестабилизирует, не дает нам спокойно работать, отвлекает от процесса учебного, она мне сказала: «Я не знаю, я ничего не знаю…» Я задала второй вопрос, смелый, но задала: «Быть может, мне следует написать заявление и уйти?» — «Нет, я ничего не знаю!» — опять ответила она. Всё знала госпожа Петухова, и надо было сказать: «Да, Людмила Григорьевна, надо уйти». Я же не сумасшедшая и реально оцениваю, приняла бы это как должное, да, было бы обидно, больно, но я бы ушла. Потому что то, что началось потом, эти обещанные реки крови, они потекли. 

Мне сказали: не уйдете, откроют уголовное дело. Я вытаращила глаза, говорю: «Какое уголовное дело, я копейки не украла?!» — «Был бы человек, а дело найдется». Оно нашлось. И вот, с 29 декабря 2017 года меня стали считать сначала подозреваемой, потом — обвиняемой в целом ряде уголовных преступлений, одно другого хлеще. Я узнала, какая я воровка, какая я мошенница, как я весь мир обманывала. После одного из заседаний суда размышляла дома, опять перечитала обвинительное заключение и думаю: я всю жизнь, оказывается, работала в лицее для того, чтобы всех объегорить и обворовать! Так дико и неприлично всё выглядит…

— Вы подразумеваете, что это такое противоборство с системой?

— Один умный человек мне сказал: ты не поняла, что схлестнулась с системой. Я, конечно, слышала, что существует система, управляющая всей нашей жизнью, но это проходило вне моего сознания. Не потому, что я была глупа, а потому что это шло мимо меня, я не подвергалась нападкам системы. Более того, я была достаточно известным человеком, и меня как общественное лицо использовали довольно часто: я была доверенным лицом и у Маточкина, и у Цуканова. и у Егорова, и даже у Алиханова немного в другом качестве, но, так или иначе, меня приглашали, и я была востребованным человеком, а потом система меня безжалостно раздавила. Потому что надо было сделать под козырек и уйти, но я же советская женщина, я воспитана в другое время… И потом, я учитель литературы. Это накладывает неизгладимый отпечаток. «Добро и справедливость в мире торжествуют», — так я всегда говорила своим детям. Я разве могла поверить, что зло, поднявшись, будет воинствовать против меня и доводить меня до истерического состояния. Но не довели. Беру себя в руки и думаю, я какими глазами буду смотреть в глаза своих родителей выпускников, если я сдамся? Значит, получится, что я такая, какой меня представили, воровка и мошенница? Нет, не сдаюсь! Но система безжалостна! 

Корпус лицея № 49 на ул. Кирова, 28.

— Что за история фигурирует в обвинительном заключении о 80 тыс. руб. для  охранного предприятия «Фемида»?

— Охрану в лицей нашли сами родители. Они мне привели несколько команд, готовых охранять лицей, и все вместе мы выбрали именно «Фемиду», которая много лет очень добросовестно относилась к своим обязанностям и достойно охраняла лицей. Потом произошли какие-то изменения в самой «Фемиде» — это вот к тому, что прозвучало в обвинительном заключении про дополнительные 80 тыс. руб. У них менялось руководство, и они никак не могли составить допсоглашение. В принципе, я знала, что попечительский совет дополнительно выделяет средства, и я им говорила: пожалуйста, поспешите заключить договор, могут быть неприятности — ну, как в воду смотрела. Но всё шло официально, в банк, через чеки, я не чувствовала здесь такого подвоха... 

Вот 2 тысячи учеников у нас, и надо сказать, что более половины родителей не вносили никаких пожертвований, из них еще половина — это категории, находящиеся в трудной жизненной ситуации или многодетные семьи… Попечительский совет безоговорочно освобождал их от необходимости оплачивать охрану, а уж о попечительских деньгах вообще речи не шло. В течение более чем 15 лет сумма на охрану у нас не менялась. Только вот когда появились эти дополнительные деньги, но тогда и всё подорожало, и охранники уже говорили, что за смешные деньги охранять тяжело, они ведь круглосуточно охраняли лицей. В любом случае, какие бы суммы на охрану не шли, это всё было волеизъявлением родителей. Они заключали договора, сами разрабатывали положение о попечительском совете. Я вычитала в обвинительном заключении, что это я его разрабатывала, ни в коем случае! 

Текст: Наталья Питахина
Фото: Юлия Власова, МАОУ Лицей № 49 г. Калининграда