В понедельник, 11 марта в Ленинградском районном суде Калининграда прошло очередное заседание по уголовному делу в отношении директора музыкального колледжа им. С. В. Рахманинова Светланы Грибовской, которая обвиняется в превышении должностных полномочий с причинением тяжких последствий. В декабре 2014 года колледж заключил с ООО “Каре-Балт” контракт на поставку оргáна. С 2015 по 2016 год Светлана Грибовская подписала ряд актов якобы выполненных работ о приобретении и поставке частей органа, однако учреждение не получило инструмент до сих пор. Общая сумма сумма средств, на которые были подписаны акты, составляет 24 млн руб.

Первым в качестве свидетеля выступил бывший директор компании “Каре-Балт” Геннадий Яловой (покинул должность в 2015 году, но остается владельцем компании). Он сообщил, что вопросами поставки органа занимался руководитель компании “Вертикаль-Строй” Игорь Пожарицкий, который должен был приобрести “Каре-Балт”. Интересы организации бизнесмен представлял на основании доверенности на право ведения хозяйственной деятельности по поставке материалов и оборудования. Геннадий Яловой заявил, что не имеет никаких финансовых обязательств перед Пожарицким. Ранее в ходе допроса Игорь Пожарицкий утверждал обратное.

“Касательно органа обязательства выполнены не были. Я не могу прокомментировать, поставили ли части какие-то отдельно, потому что я не владею информацией. На тот момент, когда я передавал все дела, дела органа еще не было”, - пояснил Яловой. По его словам, в период его руководства средства за музыкальный инструмент в фирму не поступали, никаких договоров на поставку органа он также не подписывал.

Экс-генеральный директор “Каре-Балт” отметил, что Игорь Пожарицкий рассказывал ему, что ведет переговоры со швейцарской и с американской компаниями, но документов (за исключением проекта договора с логистической компанией) не предоставлял. Также он заявил, что не имеет отношения к средствам, перечисленным на счет “Каре-Балт” в декабре 2015 года, поскольку на тот момент якобы уже был уволен.

Судья Нина Муценберг поинтересовалась, какие меры он как директор предприятия принимал для выполнения условий контракта. “Ну, не то, чтобы требовал [документацию]... Я постоянно интересовался”, - начал Геннадий Яловой. На вопрос о стоимости музыкального инструмента он ответить затруднился.

“Половину стоимости контракта орган стоит. И вы прекрасно это знали. 66 млн руб. стоит орган из 132 млн руб., которые вообще контракт стоит. Для вас это не было интересно? Как получается, что вы наиболее значимый момент контракта не контролируете и даете какому-то Пожарицкому? Вы как директор, с вас спрос как с директора”, - обратилась судья к экс-руководителю “Каре-Балт”.

“Ну… на тот момент поиск и поставка совпали с какими-то трудностями”, - растерялся он.

Второй свидетель - директор и учредитель ООО “Инсталяция” Игорь Кузин рассказал, что познакомился со Светланой Грибовской зимой 2015 года. Его компания выступала в роли субподрядной организации и имела договоренность с “Каре-Балт” на выполнение ряда работ на объекте (разборка старой кирпичной кладки, мусора). Директор колледжа попросила его связаться с производителем органа. По ее мнению, с поставкой инструмента возникли проблемы, а поговорить с представителями организации лично она не может, поскольку не владеет английским языком. Игорь Кузин направил производителю письмо, подтверждение от колледжа и договор.

“Какой орган я не помню. Я точно условия не помню, но там очень большая сумма была… Нужно было оплатить большую сумму для производства и поставки. Об этом я сообщил Пожарицкому. Правда, он мне сказал: “Не лезь туда, потому что я этим занимаюсь. Денег на оплату нет”, - рассказал  представитель субподрядчика. Он подтвердил, что в проект по колледжу его пригласил экс-заместитель председателя регионального правительства Александр Богданов.

“Как вы объясните, что в судебном заседании Богданов сказал, что никого не приглашал?”, - поинтересовался адвокат.

“Я не могу объяснить, я же не слышал”, - ответил Кузин. Затем он вспомнил, что в проект его пригласил Игорь Пожарицкий, поскольку компания “Инсталяция” уже сотрудничала с колледжем по другому контракту. “Он сказал, что вроде как Богданов сказал, что можно на нас положиться, что мы в состоянии выполнить эти работы. [...] Лично Богданов мне не говорил, что давай работай. Это мне сказал Пожарицкий со слов Богданова”, - объяснил он, добавив, что Игорь Пожарицкий на тот момент называл себя одним из учредителей. Все основные договоренности и решения заключались с ним. Однако из озвученных судьей показаний Кузина следователю указывалось, что принять участие в реконструкции объекта его пригласи именно Богданов. Директор субподрядной организации заявил, что это произошло на совещании, куда его пригласил Пожарицкий.

Игорь Кузин также рассказал, что компании “Инсталяция” была перечислена сумма в размере 10 млн руб., хотя по контракту на работы предназначался 1 млн руб. “Мы улетели уже, и мне позвонили и сказали: “Вам перечислена сумма”. Я говорю:  ”Зачем? Что мне с ней делать?” [...] После этого мне были написаны письма “Каре-Балт”, по которым мы перечисляли средства в другие организации. Они писали письма, и мы перечисляли”, - вспоминает он.

Далее в зал суда был вызван бывший начальник реставрационно-технического отдела НПЦ по охране памятников Юрий Валдышев. В декабре 2015 года он осуществлял технический контроль за состоянием и выполнением работ на объекте. Он сообщил, что не видел договор изготовления и поставки органа, но о том, что эта работа проводится заказчиком и подрядчиком, слышал практически ежедневно. Кто конкретно занимается  покупкой органа, он не знал.

В декабре 2015 года после совещания в правительстве при участии Александра Богданова Валдышев получил протокол, в котором были обозначены действия НПЦ в отношении органа.

По словам экс-сотрудника НПЦ по охране памятников, он завизировал подготовленный акт по форме КС-2, что позволило перечислить средства на счет генподрядчика. В качестве аванса, который предполагалось перевести, в документе была указана сумма 25 млн руб. “Я понимал, что мы не должны подписывать КС-2. Но я на тот момент понимал, что это под контролем членов правительства, а генподрядчик имел банковскую гарантию, которая превышала стоимость органа. [...] У меня не было опасения, что генподрядчик распорядится по своему усмотрению”, - объяснил Юрий Валдышев, отметив, что поскольку его начальник Алексей Нагорный и директор колледжа Светлана Грибовская участвовали в совещании, у него “не возникло никаких вопросов в части подписания протокола”.

Также в качестве свидетеля выступил индивидуальный предприниматель Игорь Разумейчик. На тот момент он планировал стать учредителем “Каре-Балт”, поэтому изучал финансовое положение, заключенные контракты компании. По поводу органа он общался только с Игорем Пожарицким. “Речь шла о том, что органом занимались, готовили контракты, схемы финансирования этих контрактов. Кто конкретно - я не знаю”, - сообщил он.

Главный инженер Регионального управления заказчика капитального строительства Александр Яковлев в 2015 году был председателем комиссии по определению качества выполненных работ в колледже. Он подтвердил, что в результате проверки на объекте был выявлен ряд нарушений. В их числе - и подписанные по органу документы.

Заместитель директора НПЦ по охране памятников Ирина Сагановская пояснила, что занималась вопросами органа, когда директор был в отпуске или на больничном. “На совещании постоянно поднимался вопрос, чтобы подрядчик представил документы. Потому что на словах говорилось: “Да-да, приобретаем орган”. [...] Говорили, что все есть, но ничего в доказательство своих слов не представляли”, - рассказала она.

Адвокат Грибовской спросил у Сагановской, говорил ли ей кто-то о том, что на сотрудников НПЦ оказывалось давление.

“Я сейчас не могу сказать, что я тогда знала, и что я потом знала, потому что сейчас, да, я знаю, что мне говорили. Но в какое время мне говорили, что оказывалось давление…”, - начала путаться она. При этом, по ее словам, Светлана Грибовская давление ни на кого не оказывала, поскольку “сама была в такой же ситуации”.

Последним был допрошен Виктор Малашенко - главный инженер компании “Калининградпромпроект”, которая осуществляла авторский надзор по объекту.  Он заявил, что не помнит, чтобы по органу проводилось отдельное совещание, но вопросы по музыкальному инструменту задавались. “Обычно на совещании присутствовал Силанов, Богданов присутствовал. Был еще… Я фамилию забыл… Такой высокий, с белорусским акцентом”, - сообщил он.

По словам Малашенко, внимание на проблеме с поставкой органа “не очень акцентировалось”. “Это была не проблема, а проблема была - протекающее здание. Поэтому ничего особо не запомнилось. Слышал, что орган, кто-то занимался органом. Но меня как строителя, как проектировщика это не волновало. Не знал же тогда, что на это надо обратить внимание. Меня другие проблемы волновали” - объяснил он.

Далее судья зачитала протоколы совещаний, проходивших с марта по ноябрь, в которых Игорю Пожарицкому поручалось запросить технические условия на поставку органа, передать Грибовской и Нагорному полный пакет документов по поставке инструмента, отчитаться по вопросу непоступления предоплаты компании-изготовителю “Allen Organ”.

“Действительно, возникал вопрос органа, только он не беспокоил как-то сильно вообще. Было такое, что орган [хотели] перепроектировать.  Тогда ни у кого ничего не получилось, он остался тем, каким и был”, - заметил Малашенко.

“По поводу оплаты вопрос поднимался? Что нужно оплатить орган”, - поинтересовалась судья.

“Вот это - никогда”, - подчеркнул главный инженер “Калининградпромпроекта”. “Вопрос оплаты органа на таких совещаниях, где присутствуют все, мне кажется, не поднимался. Там субподрядчиков только было человек 40”, - продолжил он.

Следующее заседание суда запланировано на 28 марта.

Текст: Марина Кошечкина