Почему обвинению удалось оставить издателя «Новых колес» под стражей, а Александра Дацышина — под домашним арестом. Репортаж RUGRAD.EU.

Вчера Центральный районный суд начал рассмотрение уголовного дела в отношении экс-депутата Облдумы, издателя газеты «Новые колеса» Игоря Рудникова и известного бизнесмена, бывшего заместителя полпреда президента в СЗФО Александра Дацышина. Оба обвиняются в вымогательстве в особо крупном размере (по версии следствия, у руководителя местного управления Следственного комитета Виктора Леденева вымогали 50 тыс. долларов). Но Дацышина следствие определило только пособником. Поэтому ему, в отличие от Игоря Рудникова, удалось избежать заключения под стражу. Бывший депутат Облдумы с ноября прошлого года находится в СИЗО. Вчера суд в очередной раз решал вопрос о мере пресечения для обоих обвиняемых.

«Застрели меня!»

Александр Дацышин до зала судебных заседаний добрался самостоятельно. Во всяком случае, когда он подходил к суду, сопровождающих рядом не было. Приставы, кажется, сначала даже не поняли, кто такой Дацышин и стоит ли пускать его в зал. Уголовное дело в отношении Рудникова и Дацышина, потерпевшим по которому проходит руководитель регионального управления Следственного комитета генерал-лейтенант юстиции Виктор Леденев, наверняка станет одним из самых громких процессов этого года. Поэтому желающих посмотреть, как будут судить бывшего депутата Облдумы и нынешнего вице-президента рыбопромышленной группы «Фор», было значительно больше, чем мест в зале.

Издателя газеты «Новые колеса» привели на заседание в наручниках и под конвоем. Времени пообщаться с собственными защитниками у Игоря Рудникова не было. Поэтому издатель «Новых колес» почти сразу же попросил у судьи десятиминутный перерыв, чтобы была возможность поговорить с защитой. «Я их увидел только что», — объяснял Рудников, имея в виду команду своих московских адвокатов: Тумаса Мисакяна и Анну Паничеву. За защиту Дацышина отвечали сразу 3 юриста: Сергей Баранов, Алексей Гудков и Борис Доля.

«Я был депутатом Калининградской областной Думы, но это уже не актуально. В настоящий момент я остаюсь главным редактором газеты «Новые колеса Игоря Рудникова» (перестала издаваться в печатном виде. — Прим. ред.), — отвечал Рудников на вопросы судьи Людмилы Сагий.

Несмотря на все изменения, которые произошли в жизни экс-депутата, его позиция осталась неизменной: он по-прежнему считает, что всё, что произошло с ним с ноября прошлого года, было «масштабной провокацией» генерала Леденева, которого газета Рудникова «разоблачила в коррупции». В подконтрольном экс-депутату СМИ выходила серия публикаций об особняке у Верхнего озера, в котором якобы жил генерал. В региональном СК обвинения Рудникова отрицали и называли «ничем не подкрепленными голословными заявлениями». «Всем ясно, что обвинение совершенно абсурдное: журналист вымогает деньги у генерала, руководителя самой могущественной силовой структуры России», — заявил издатель, добавив, что в самом уголовном деле нет доказательств вымогательства.

Чтобы его позиция выглядела более убедительной, Игорь Рудников решил привести цитаты, которые якобы принадлежат руководителю регионального управления Следственного комитета и которые содержатся в материалах уголовного дела. «Извините, без ненормативной лексики», — сразу предупредил он (что это были за разговоры и при каких обстоятельствах генерал-лейтенант говорил эти фразы, издатель «Новых колес» не уточнил). Судья поначалу попыталась экс-депутата остановить. «Вы касаетесь доказательств, которые не были предметом исследования в судебном заседании. Это предмет другого разбирательства», — перебила она Рудникова, отметив, что сейчас суд рассматривает только вопрос о мере пресечения для обоих подсудимых. Но Рудников сумел настоять на своем, пообещав, что «просто приведет две цитаты».

«Леденев говорит: «Я поехал с председателем следственного комитета, встретился. Он говорит: «Что ты, не можешь разобраться с каким-то депутатом областной Думы? Там на месте?» Я говорю: «Дело в том, что как с ним можно разобраться, если он ходит по грани? Он же не переступает эту грань? Он пишет прям по острию ножа». Председатель следственного комитета говорит: «Решай сам». Том 13: Леденев говорит: «Мне сказали так в комитете: «На месте закрывай вопрос. Чтобы вот эта писанина вся прекратилась». Я говорю: «Хорошо, я решу его самостоятельно». Леденев говорит: «Я ждал посредников Рудникова на меня. Но вынужден был сам предпринять действия в сторону мирного урегулирования данного вопроса». Том 2: Леденев признается, что был инициатором. Он говорит: «Тут ходоки не пошли, тут я уже пошел, как решать вопрос...», — зачитывал с листка Рудников.

Последнюю цитату ему озвучить все-таки не дали. Экс-депутат в ответ заметил, что никаких денег не получал, о сумме в 50 тыс. долларов не говорил и всё это подтверждается материалами уголовного дела.

Рудников считает, что расследованием уголовного дела занимается следователь, который «обязан карьерой» руководителю местного СК, и полагает, что цель этого уголовного дела — «уничтожить» его. В конце речи Рудников прямо заявил, что пока он был в СИЗО, неким «сотрудником ФСБ» предпринималась попытка убить его. Правда, чужими руками.

«Пытался ликвидировать меня руками арестованных... Ну, если ты так ненавидишь журналиста Рудникова, приди в камеру, без маски, застрели меня!» — в голосе издателя «Новых колес» появились зловещие нотки.

В конце своей речи экс-депутат сравнил свое положение с историей Сергея Магнитского, который умер в изоляторе «Матросская тишина». Он вспомнил про слова представителя региональной прокуратуры в ноябре 2017 года, когда в отношении Рудникова первый раз выбирали меру пресечения. «Пока надо посидеть», — заявил тогда представитель стороны обвинения. «Несколько лет назад так же говорил прокурор, который требовал держать в тюрьме юриста Сергея Магнитского. Что произошло потом — мы все знаем. Сергей Магнитский умер в камере СИЗО. Страну покинули сотни тысяч россиян, а против России введены жесткие санкции, которые разрушают экономику страны. А казалось бы, всего лишь одно постановление о продлении срока содержания под стражей. Вот страшная цена, которую приходится платить всем», — сделал предупреждение Рудников.

«Дацышин не имеет возможности позвонить жене и попросить ее купить хлеба»

Защитники обоих обвиняемых старались не превращать судебный процесс в политическое шоу, делая акценты на несоблюдении следствием процессуальных норм. Адвокаты и Игоря Рудникова, и Александра Дацышина говорили примерно об одном и том же: у следствия нет стопроцентных доказательств, что если их подзащитным будет смягчена мера пресечения, они смогут влиять на свидетелей или скрыться.

При этом по поводу Рудникова следствие располагает информацией, что у него могут быть паспорта, оформленные на другие имена и фамилии. Об этом сказал сам бывший депутат Облдумы.  «То есть я как Джеймс Бонд», — ругался в суде издатель, добавляя, что правоохранительные органы не уверены в том, что у него есть такие паспорта, и используют в материалах слово «возможно». Сам он утверждал, что после ареста у него изъяли и документы, и денежные средства. Так что возможностей сбежать от суда у него нет.

Защита Рудникова и Дацышина делала акцент на том, что постановление суда о последнем продлении меры пресечения для обоих подсудимых формально еще не вступило в законную силу. Были поданы апелляционные жалобы, но рассмотреть их не успели, так как было утверждено обвинительное заключение и дело вновь стали рассматривать в Калининграде.

Адвокат Игоря Рудникова Тумас Мисакян говорил о волоките, которую допустило, по его мнению, следствие. Второй защитник экс-парламентария Анна Паничева добавляла, что основания, по которым Рудникова по-прежнему содержат в СИЗО, — это «мантры, заклинания и шаблоны».

«Может скрыться, может продолжить заниматься преступной деятельностью, может угрожать, может уничтожить… Чем это подтверждается? Может продолжить заниматься преступной деятельностью — это особенно эффектно. Значит, его обвиняют в том, что он вымогал деньги у руководителя следственного управления Следственного комитета по Калининградской области генерал-лейтенанта. Он что, будет по различным областям разъезжать и вымогать деньги у генералов, возглавляющих следственные управления? Какую преступную деятельность он сможет продолжить? Или, если он выйдет на свободу, он будет приходить к Леденеву и требовать эти деньги? Причем это описано в таком духе: заведомо ложную информацию распространял, угрожал и так далее. Где указано, что это заведомо ложная информация? Дела о клевете нет», — напирала она.

Адвокат просила суд смягчить Рудникову меру пресечения. В качестве альтернативы предлагалась подписка о невыезде или домашний арест.

На подписку о невыезде рассчитывали и адвокаты Александра Дацышина. Впрочем, юристы были согласны и на залог (адвокат Сергей Баранов просил назначить сумму от 1 до 5 млн руб). В самом крайнем случае их также устроило бы изменение условий домашнего ареста.

Первоначально предпринимателю запретили выходить за пределы собственного дома и прилегающей территории, получать почту и пользоваться интернетом и телефонной связью. Баранов считал, что для таких запретов «нет никакой объективной необходимости».

Кроме самого Александра Дацышина в доме в Светлогорске живут его ближайшие родственники: жена, сын и дочь. Но, по условиям ареста, он не имеет права звонить им (хотя видится с ними каждый день).

«Они с ним видятся утром и вечером, однако позвонить своей собственной жене и попросить ее по дороге купить булку хлеба Дацышин не имеет возможности», — отметил адвокат.

У защитников Дацышина был в рукаве еще один козырь: находясь под домашним арестом, Дацышин вынужден был несколько раз летать на судебный процесс в столицу, где ему продлевали меру пресечения. В самой Москве подсудимому, по версии адвокатов, «ничто не мешало улететь из Шереметьево в любую точку мира», так как его передвижения в столице никто из соответствующих органов не контролировал.

«Свидетелей как таковых в деле нет. Поэтому и угрожать некому», — утверждал другой защитник Дацышина Борис Доля. Юрист напирал на то, что руководитель регионального управления Следственного комитета генерал-лейтенант Виктор Леденев — это совсем не тот человек, на которого может надавить Дацышин.

«Из материалов дела следует, что именно Леденев обратился к Дацышину, с просьбой узнать, почему редакция газеты «Новые колеса» размещает на своих страницах публикации, в которых содержатся сведения негативного характера. Дацышин встретился Рудниковым, узнал условия прекращения публикаций и сообщил их Леденеву. Дацышин до сих пор не может понять, что тут преступного?» — настаивал юрист. По его мнению, из этой конструкции следует, что Дацышин помогал именно генералу, а не Игорю Рудникову, которого теперь обвиняют в вымогательстве.

Вопрос о виновности Александра Дацышина действительно несколько раз поднимался во время судебных процессов, когда в Москве решался вопрос о выборе меры пресечения для обоих фигурантов этого дела. Защита экс-заместителя полпреда любит вспоминать, что против ареста их подзащитного выступала даже Генпрокуратура РФ. По их версии, заместитель генпрокурора РФ Виктор Гринь даже направлял в Следственный комитет соответствующее требование.

«В частности, в требовании указано, что вывод следователя о виновности Дацышина является бездоказательным, противоречащим материалам дела», — заявил в суде Доля.

Последняя загадка

Впрочем, сейчас эта ситуация уже не выглядит такой однозначной. Как рассказал в перерыве Сергей Баранов, несмотря на то что заместитель генерального прокурора первоначально, может, и считал, выводы следствия о виновности бизнесмена бездоказательными, но именно он утвердил обвинительное заключение, которое ушло в суд.

Сам Баранов на вопрос, почему прокуратура внезапно утвердила обвинительное заключение именно в таком варианте, ответить не смог. «Для нас это остается загадкой», — развел руками юрист.

При этом в юридической среде, как рассказали другие адвокаты, за Виктором Гринем закрепилась репутация человека «жесткого», с «которым мало кто решается спорить».

Юристы Рудникова и Дацышина во многом заранее предвидели, как будет строиться позиция стороны обвинения. Адвокаты говорили, что их оппоненты будут настаивать на том, что обоим подсудимым инкриминируют преступление, которое считается особо тяжким. Также они отмечали, что для решения о выборе меры пресечения противоположная сторона должна предоставить конкретные доказательства. Прокурор в ходе процесса во многом повела себя именно так, как и предполагали адвокаты.

Она отметила, что выбор мер пресечения (и их продление) для обоих подсудимых «подтверждается соответствующими постановлениями». Причастность Рудникова и Дацышина к совершенному преступлению, по ее версии, подтверждается «доказательствами, собранными по делу». «А именно показаниями потерпевшего Леденева, показаниями свидетелей, результатами оперативно-розыскной деятельности, а также иными доказательствами, собранными по делу», — механически зачитала она.

Прокурор настаивала, что и Рудников, и Дацышин обладают обширными связями в кругах государственной власти и даже правоохранительных органах. А значит, смогут влиять на свидетелей. Несмотря на все доводы защитников, прокуратура по-прежнему настаивала на том, что у обоих обвиняемых есть возможность скрыться от суда.

Судье потребовалось провести около 2 часов в совещательной комнате, чтобы согласиться с доводами обвинения. Впрочем, защите Дацышина удалось одержать маленькую победу. Условия домашнего ареста смягчили: теперь Дацышину можно получать и отправлять почту, пользоваться интернетом для общения с родственниками, защитниками и судом. Также ему разрешили прогулки по Светлогорску.

Московские адвокаты Рудникова уже этого не услышали. Им пришлось покинуть зал суда раньше, чтобы успеть на самолет.