Решение о строительстве больницы для рыбаков горисполком Калининграда принял в 1964 году. К этому времени работники рыбной промышленности получали помощь и проходили медкомиссии в здании на ул. Чайковского. Строительство новой комплексной больницы завершилось 30 октября 1970 года. Первым главврачом больницы на Дм. Донского, 27 стала Дора Комарова, с 1971 года здесь началась полноценная работа.

Медицинский городок на ул. Дмитрия Донского, 27 стал первым в Калининграде комплексом, построенным строго для целей здравоохранения. Многопрофильную больницу на ул. Летней, заложенную раньше – достроили уже в 1980-е годы. Большая же часть медицинских организаций Калининграда тогда располагалась в приспособленных корпусах довоенной постройки. 49 лет спустя ситуация изменилась не сильно.

В Медсанчасти №1 был создан отдел флота, который обеспечивал врачами, фельдшерским и сестринским составом суда, ушедшие в район рыбного промысла. В общей сложности – около 1000 медработников. Судя по тому, как в своих воспоминания описывал их работу бывший председатель совета капитанов Калининградской базы рефрижераторного флота Евгений Мухин, советские судовые медики использовали приемы телемедицины своей эпохи.

Уже в 1980-е годы на средства рыбаков для больницы купили технику, которой не было к тому времени даже в областной больнице: аппарат УЗИ и японское оборудование для эндоскопических исследований. Спонсоры не оставили Медсанчасть №1 и после распада Советского союза, вспоминает Игорь Вайсбейн.
«В 1993 году мы первые, хотя и был условный паритет с Городской больницей №1, начали делать лапароскопические операции (операции на внутренних органах через небольшие разрезы, прим. авт.). Мы добились того, что в начале 1990-х делали 400 таких операций в год!
Это получилось благодаря ленинградским коллегам, здесь была акция, которая называлась «Медицина. Производство. Музыка». Её финансировал Макс Ибрагимов, фирма «Максик». Тогда приехал в город Гарик Сукачев, бригада коллег из Ленинграда, и закрутили такую акцию, и нам оставили оборудование в лизинг», – комментирует экс-начмед Медсанчасти №1 и Калининградской областной больницы.

«Это было время моей молодости, конечно, лучшее время, но некоторые вещи можно выделить сразу: там был великолепный дружный коллектив. Просто сплоченный, дружный, порядочный в работе.
Это были те самые времена, когда врачи были врачами, а больные – больными, не думали, в какой форме благодарить доктора, и в глазах у докторов не мелькало еще.. Мы не оказывали услуги, мы занимались лечением. И не стоял вопрос о деньгах, это всё позже пришло. Тогда помощь оказывали всегда и всем, не было необходимости контролировать число пациентов. Сейчас уже у нас есть понимание, что много средств тогда тратилось не на что. Что не все болезни надо лечить в стационарах. Тогда было иначе: заболел человек – его положили. Положили – его лечат все сразу: и хирург, и кардиолог, и кто еще только нужен. Сейчас страховая жестко контролирует, чтобы не оказывали ничего «лишнего».
Но тогда больница была фаворитом гонки среди медучреждений области, и контингент был достаточно большой поначалу, много было коек в больнице, потом она начала потихонечку стала сходить на нет», – рассказывает Олег Азаренков. Сейчас он работает заведующим отделением эндоскопической хирургии в Калининградской областной клинической больнице.

Первые признаки кризиса обозначились в 1996 году, в ходе избирательной кампании по выборам губернатора Калининградской области. Тогда за пост боролись Юрий Маточкин, первый губернатор региона, и Леонид Горбенко – руководитель государственного Калининградского рыбного порта.
К середине 1990-х за этой организацией закрепили управление больницей. Формально она оставалась государственной. Как вспоминает Игорь Вайсбейн, порт потребовал у главного врача больницы Владимира Пономарева, провести собрание коллектива и поддержать передачу учреждения в собственность порта.

«Естественно мы на это не пошли. И когда во время кампании к нам пришел Маточкин, мы организовали встречу с ним, поддержали и попросили прислать нам второго кандидата. Но сам Горбенко не пришел на эту встречу, прислал кого-то вместо себя. Коллектив увидел это, встал и ушел. Горбенко воспринял это как противодействие, и начал кампанию против нас. Юрий Маточкин тогда, к сожалению проиграл. А мы узнали о команде не брать никого из нас на работу в другие учреждения», – вспоминает Игорь Вайсбейн. В 1997 году он оставил пост заместителя главного врача Медсанчасти №1 и перешел на работу в Калининградскую областную клиническую больницу по приглашению её руководителя Константина Полякова. Тогда же Медсанчасть оставил и главный врач Владимир Пономарев.

«Сложно сказать, почему дальше произошло то, что произошло. После 2005 года мы понимали, что дело идёт к закрытию: происходило много странных вещей. Поначалу ведь никто не говорил, что больница будет закрыта. Её обещали перепрофилировать, а коллектив пытался сохранить Медсанчасть.
За два года до закрытия почему-то на верхних этажах, в терапевтическом отделении, неврологии и кардиологии провели хороший ремонт. Якобы там должно было открыться отделение химиотерапии. Последние полгода или год всё это стояло закрытым на замок, и мы не знали и не понимали, почему. Это были времена министра здравоохранения Елены Клюйковой. Она приходила к нам, объявляла себя хозяйкой, топала ножкой на сцене. И при этом никто не говорил, чего хотят в конечном счете от больницы. Было выдвинуто требование, к примеру: закрыть, потому что нет системы пожарной сигнализации. Тогда и все врачи, сёстры, санитарочки, сбросились деньгами, что-то восстанавливали, но это не помогало.
А потом – раскидали наш контингент. С одной стороны, был разрушен флот и уменьшилось число моряков, и мы остались без «наших» пациентов», – описывает ситуацию Олег Азаренков.

К 2008 году за больницей было закреплено всего 10 тыс. пациентов, это, как утверждали тогда в минздраве, сделало существование больницы экономически неэффективным. Нашли в областном правительстве тогда и другую причину «не содержать» Медсанчасть: федеральное законодательство не позволяет органам государственной и муниципальной власти содержать учреждения, созданные по производственному, профессиональному принципу. Хотя, как вспоминают сотрудники Медсанчасти, больница не была исключительно отраслевой. Даже в документах горисполкома Калининграда она фигурирует как комплексная. Формулировка «для рыбаков» вычеркнута из проекта документа о приемке больницы в эксплуатацию.

Олег Азаренков вспоминает, что в последние месяцы существования больницы в ней сменилось несколько руководителей. Одна из сотрудников пробыла на этом посту три дня и отказалась от должности, поняв, что ей нужно довести Медсанчасть до ликвидации.

По документам Медсанчасть перестала существовать в марте 2008 года. Для Калининграда это стало событием беспрецедентным. Как вспоминает депутат горсовета Татьяна Туманкина, не составляло никакого труда собрать жителей области на протесты против ликвидации «больницы рыбаков».
Перед зданием правительства активисты провели несколько десятков акций. Их главным итогом сами общественники считают сохранение больницы в системе здравоохранения – в 2010 году было принято решение передать её Детской областной больнице. Поэтому поликлинический корпус большого медицинского городка сейчас эксплуатируется: здесь расположены несколько детских дневных стационаров и поликлиника, на третьем этаже корпуса работает частная стоматологическая клиника.

«За то, что произошло, надо было просто сажать в тюрьму. Развалить больницу и оставить более хилые больницы: Горбольница №1, к примеру, тогда отапливалась углём, и так далее. Неужели нельзя всё это было сделать по-другому. Там было 300 коек, там можно было онкодиспансер сделать, всё можно было сделать, но кому-то понадобилась шикарная территория, с садом. В принципе, должно было быть судебное разбирательство по пришествию другой власти, но всегда не до этого, всегда есть другие проблемы. Мне рассказывали, что в дни разрухи были люди, которые получили приказ в зимнее время спустить воду из труб, чтобы разморозить систему и раздавить трубы, чтобы отремонтировать было нельзя», – рассуждает Игорь Вайсбейн.

Медсанчасть №1 оставила несомненный след в истории здравоохранения региона и будет памятна, как некий ушедший в прошлое идеал «калининградской медицины» в семьях пациентов «больницы рыбаков».

Врачи, работавшие в «больнице рыбаков» нашли себя в других больницах региона. За небольшими исключениями, уточняет Олег Азаренков.

Имена интересантов закрытия больницы в 2019 году не смог вспомнить ни один из собеседников RUGRAD.EU. Если слухи о том, что некая организация собиралась «наложить руку» на земельный участок на Дмитрия Донского, 27 и имели под собой основания в 2008 году, они не воплотились в жизнь. «Возможно, имена тех, кому это было нужно, тогда и звучали. Но в десятилетней перспективе все приоритеты уже сместились. И сейчас их никто не назовёт», – комментирует один из активных участников политического процесса тех лет. Логику событий, зачем это было сделано так, кажется, никто и не объяснил. Оттого и 11 лет спустя разрушение титульной городской больницы выглядит варварством.