Конфликт между главным редактором портала «Новый Калининград» Алексеем Миловановым и ведущей программы «30 минут» на ГТРК «Калининград» Дарией Найденовой разгорелся несколько месяцев назад. В мае 2017 года тогда еще врио губернатора Антон Алиханов отправился с рабочим визитом в Гусев. На «Новом Калининграде» вышел большой репортаж, посвященный визиту главы в свойственной для издания иронической и критической манере. Через два дня на городском портале Gusev-Online неожиданно появилась гневная отповедь Найденовой, где она, в частности, называла автора репортажа «мелочным».

«Критика наручных часов, конечно, совершенно, по-моему, низменная, как и всякое обсуждение чужих доходов. Интересно, кому на самом деле какая разница? Может, он на еде экономит, может, друзья заняли денег, кредит взял, а может, сам президент подарил самому молодому губернатору при личной конфиденциальной встрече. Нечего больше писать? Попробуйте расходы на нижнее белье врио губернатора обсудить», — писала Найденова. На сайте она зарегистрировалась в день публикации. За прошедшее время было сделано еще две публикации: «Может ли Алиханов ходить по улицам без охраны?» и объявление о сдаче в аренду площадей под офисы или магазины.

После появления первой публикации на Gusev-Online Алексей Милованов сделал демотиваторы из опубликованных на личной странице во «ВКонтакте» фотографий Дарии Найденовой, в качестве надписей были использованы цитаты из статьи Найденовой. Демотиваторы Милованов опубликовал на своей личной странице в Facebook. После этого ситуация стала развиваться странным образом: в интернет-конфликт, который не выходил за пределы социальных сетей, неожиданно вмешалась ГТРК «Калининград» (канал получает значительное финансирование из областного бюджета). Из девушки стали делать мученицу, на которую напали «акулы блогосферы» (телеканал делал особый акцент на том, что Милованов взял фотографии, где Найденова была в нижнем белье). Ее карьера пошла в гору: до скандала Дария Найденова не имела отношения к СМИ, в блогерском сообществе про нее тоже не слышали. Но после этих сюжетов ее взяли на местное телевидение вести шоу «30 минут». Сама она заявила, что пойдет в суд. За публикацию своих фотографий она хочет отсудить у Алексея Милованова 1 млн руб. В понедельник, 18 сентября, в Ленинградском районном суде прошло судебное заседание по этому делу.

«Создать шум»

За всем происходящим на процессе внимательно следила съемочная группа ГТРК «Калининград». Судья даже попросила оператора не снимать ее крупным планом или сделать так, чтобы такие планы не попали в итоговый репортаж канала. Интересы Найденовой защищал адвокат Максим Устинов. Сайт ГТРК называет его председателем общественной организации «За всё хорошее». Интересы Алексея Милованова представлял юрист Руслан Иманов. Сам редактор «Нового Калининграда» на процесс не пришел, а ведущая ГТРК пришла вместе со своим супругом Кириллом Найденовым (сторона истицы ходатайствовала о вызове его в качестве свидетеля). «В коридор, свидетель!» — раздраженно приказала судья, когда узнала, что молодой человек рядом с истицей должен быть полноценным участником процесса.

Устинов настаивал, что только муж может пояснить, какие моральные страдания понесла ведущая ГТРК «Калининград» из-за публикаций фотографий. Судья сомневалась, что это вообще можно пояснить. Но в целом ни судья, ни юрист Милованова против допроса Найденова не возражали.

Помимо миллиона рублей, Дария Найденова хочет от Милованова публичных извинений и чтобы он удалил фотографии со своей страницы в Facebook. Ведущая ГТРК, впрочем, точно не знает, удалены ли эти фотографии сейчас. Руслан Иманов настаивал на том, что его клиент и так уже это сделал. Якобы после того, как его юрист ознакомился с иском (сам Алексей Милованов иска не получил). Только тогда ответчик смог узнать, что Найденова запрещает использовать свои фотографии без специального разрешения.

Как нужно приносить публичные извинения, сторона Дарии Найденовой пока еще не определилась. Пока она и представитель настаивали, что это должно быть текстовое сообщение на странице в Facebook. «Я, такой-то такой-то, прошу прощения у Найденовой Дарии за незаконное размещение ее фотографий...», — процитировала примерный образец текста истица. Но судья всё равно потребовала уточнить характер этого текста.

Найденова считает, что Милованов опубликовал ее фотографии, чтобы получить «дополнительную выгоду» и создать «определенный шум вокруг себя».

Найденова считает, что Милованов опубликовал ее фотографии, чтобы получить «дополнительную выгоду» и создать «определенный шум вокруг себя». «Это очень важно в журналистской среде», — рассуждала со знанием дела ведущая ГТРК «Калининград». Вся эта история нанесла ей «моральные страдания». Потому что смысл фотографий и цитат из ее репортажа был искажен. Свои фотографии Найденова использовать третьим лицам якобы запрещала. И даже сделала соответствующую пометку в альбоме.

Руслан Иманов позицию стороны истца назвал «злоупотреблением правом», подозревая примерно в том же, в чем до этого обвиняли Алексея Милованова. То есть в попытке привлечь к себе внимание, благодаря громкому делу. «[Найденова] пытается привлечь к себе внимание как к журналисту и публичной персоне. Потому что до того, как этот скандал вылился в прессу, истица не работала журналистом и была мало кому известна. Была обычным блогером, писала что-то в интернете. А благодаря этому стала популярной и известной медийной персоной. Мне кажется, что исковые требования и судебное разбирательство направлены на создание дополнительного паблисити вокруг ее персоны», — утверждал юрист главного редактора «Нового Калининграда».

«Он оскорбил меня как женщину. Он это сделал, чтобы создать себе дополнительный пиар, за счет которого он будет получать в дальнейшем в том числе и финансовую выгоду», — настаивала Найденова. Однако вопрос судьи, почему она оценила компенсацию причиненного ей морального вреда именно в миллион рублей, кажется, заставил ее ненадолго задуматься. «Этого вполне достаточно. Меньше оценить моральный вред я не могу. Это моя честь, это мое достоинство», — озвучивала свои претензии ведущая ГТРК.

После публикации демотиваторов в жизни Найденовой, по ее словам, всё пошло наперекосяк.

После публикации демотиваторов в жизни Найденовой, по ее словам, всё пошло наперекосяк. «Меня представляли в свете женщины легкого поведения. Какой женщине это понравится?» — жаловалась она, добавляя, что сначала ей было «больно, обидно и неприятно», но «сейчас уже отболело».

Когда начала развиваться эта история, Найденова жила в Гусеве. Там эти фотографии, по ее словам, посмотрели все. Местное население сделало совершенно неприятные выводы для репутации начинающего журналиста. К ней стали подходить на улице, неприятные вопросы стали задавать родственникам. Когда Найденова приходила в детский сад, чтобы забрать ребенка, даже там ее спрашивали о моральном облике. «Конечно, это больно и обидно, когда ты проходишь по городу, а за твоей спиной все шепчутся, на тебя тычут пальцами. Ты заходишь на свою страницу «ВКонтакте», а тебе пишут непристойные предложения разные мужчины», — жаловалась Дария Найденова. Притом она считает, что непристойные предложения ей писали знакомые и приятели Алексея Милованова. «Они мне писали предложения сексуального характера! Очень пошлого и обидного!» — негодовала она.

«Пишите в соцсеть»

У представителя Алексея Милованова к стороне истца был достаточно простой вопрос: откуда взялась эта фотоссесия в нижнем белье и кто был фотографом. Как выяснилось, Найденова заказала ее несколько лет назад у своей подруги (она училась на соответствующих курсах). Ее фамилию журналист не помнит. Они всего один раз встретились в какой-то общей компании. Но фотографу хватило этого, чтобы пригласить будущую ведущую ГТРК «Калининград» в качестве модели.

"Если выяснится, что Найденова позировала за деньги, то она не будет считаться владельцем этих фотографий".

Вопрос на самом деле не случайный. Иманов, ссылаясь на постановление Верховного Суда РФ, настаивал, что если выяснится, что Найденова позировала за деньги, то она не будет считаться владельцем этих фотографий. «Я полагаю это излишним!» — вскочил с места адвокат истицы, пытаясь перебить последующие вопросы. Максим Устинов настаивал, что никакого позирования за деньги не было и не надо приглашать в суд фотографа (хватит пояснений самой Найденовой). Она, в свою очередь, рассказала, что единственные деньги, которые фигурировали этой истории, — это 600 рублей, уплаченные за аренду съемочного павильона (подруги разделили эту плату пополам). «Эти фотографии остались только в моем пользовании. Она их удаляла. При мне», — настаивала истица. Всё это задумывалось как подарок супругу на годовщину свадьбы (а заодно и на Новый год). Впрочем, Кирилл Найденов даже не знал, где и кем делались эти снимки. Его супруга утверждала, что снимки получила в течение недели после обработки, а он сам говорил, что уже вечером, в день съемки они уже вместе рассматривали получившийся результат на компьютере.

Сейчас главное для позиции ответчика — это установить, действительно ли Найденова при публикации фотографий сделала предупредительную надпись о запрете их использования. Она точно не помнит была ли в момент публикации фотографий ее страница «ВКонтакте» закрытой или нет, но считает, что запрещающая использовать снимки без ее согласия надпись была. «Вы говорите мне о событиях, которые были какое-то количество лет назад. Я точно не помню», — сдалась она под вопросами юриста ответчика.

Сторона ответчика пыталась давить на то, что если записи не было, то Милованов не мог знать о том, что Найденова запрещает использовать фотографии другим пользователям социальных сетей без разрешения. «Я даже в этом случае с вами согласиться не могу... Правила «ВКонтакте» прописывают...», — попыталась возразить журналист. «То есть вы не помните?» — резко перебил ее Иманов. Но, кажется, ведущая ГТРК нашла в себе новые силы для борьбы: теперь она утверждала, что в момент публикации своей статьи на Gusev-Online надпись на фотографиях была. Но Иманов считал, что никаких запретительных надписей раньше в альбоме с фотографиями не было.

Опровергнуть или подтвердить это может только администрация социальной сети. Поэтому Иманов ходатайствовал о судебном запросе в структуры «ВКонтакте». «Информация очень важна. Если бы надпись на самом деле стояла, то ответчику и в голову бы не пришло использовать эти фотографии без разрешения», — утверждал Руслан Иманов.

Адвокат Максим Устинов попытался ходатайство заблокировать. «Наличие или отсутствие данной записи не влияет на юридическую квалификацию действий Милованова», — настаивал он. А попытка связаться с администрацией соцсети, по его мнению, приведет только к затягиванию процесса.

В некоторых случаях публикации фотографий в сети — это уже автоматическое согласие на их использование.

Иманов в ответ вновь сослался на пленум Верховного Суда. В некоторых случаях публикации фотографий в сети — это уже автоматическое согласие на их использование (если это, к примеру, предусмотрено правилами сайта, где опубликовано фото). «ВКонтакте», по его мнению, как раз такой сайт. Судья, поколебавшись, ходатайство удовлетворила.

«В этих фотографиях нет ничего особенного»

Руслана Иманова смущал тот факт, что после того, как фотографии ушли в народ, Найденова пошла работать на ГТРК «Калининград». Ему казалось нелогичным, что человек, заявляющий о «моральных страданиях», идет обсуждать их на телевидение. «Ответчик сейчас говорит что-то странное… Я пошла на телевидение, чтобы всем людям честно и открыто в глаза сказать, что я не являюсь женщиной легкого поведения», — парировала Найденова, утверждая, что ее пригласили в эфир защищать собственную репутацию.

В возможность решить спор с главным редактором «Нового Калининграда» в досудебном порядке, истица не верила сразу. Она даже не стала с ним связываться. По ее словам, «любой образованный человек», который зайдет на страницу Милованова, сразу поймет, «что это человек, который не останавливается ни перед чем». «Он позволяет себе (несмотря на свою должность журналиста и на то, что он мужчина) говорить о женщине (не только обо мне, но и о других) такими словами и таким тоном... О представителях государственной власти, с которыми он не согласен... Откровенно матерится. О чем можно с таким человеком разговаривать?» — отбивалась она.

Допрос Кирилла Найденова продлился около 10 минут. Свидетель старался честно сыграть отведенную ему в процессе роль: рассказать о страданиях своей супруги. После публикации фотографий у его жены случилось «нервное потрясение», а взаимоотношения в их семье «ухудшились». Судя по всему, причина этого была в родственниках и близких семьи, у которых публикация вызвала «негативную реакцию» (откуда они узнали о демотиваторах, свидетель не знал). «Всё?» — разочарованно заметила судья после короткого рассказа свидетеля, но на выручку вновь пришел адвокат, который попросил подробнее рассказать о переживаниях его жены. Кирилл Найденов пояснял, что весь день, когда они увидели отредактированные фотографии, его супруга находилась в «подавленном состоянии».

«Мое субъективное мнение: в этих фотографиях нет ничего особенного. Как и в любом доме, бывают фотоальбомы, в которых люди хранят фотографии и показывают своим близким, друзьям, может быть, гостям», — рассказывал он про фотоссесию своей жены. Альбомы «ВКонтакте», по его мнению, это такие же фотоальбомы. И если даже страница открытая, то это не дает третьим лицам права их использовать.

Его жена никогда не занималась до этого публичной деятельностью, и, по словам мужа, девушка оказалась не готова к такой агрессии. Им даже пришлось закрыть свои аккаунты. «Мы фактически на какой-то момент не смогли в интернете нормально функционировать», — жаловался он.

Цитаты из статьи на демотиваторах, как считал Найденов, были искажены. Но, как они были искажены, он сказать не смог, сославшись на память.

Были ли фотографии в открытом доступе для всех — он не помнил. Но считает, что запрещающая надпись была сделана. Но когда именно — он тоже не вспомнил.

Сейчас в судебном процессе объявлен перерыв до 17 октября. Видимо, судья предполагает, что из администрации сети «ВКонтакте» успеют ответить как раз к этому сроку.

Текст: Алексей Щеголев