Виктор Фалеев: Не забывайте, мы же все наши судебные решения в сеть выкладываем
Фото oblsud.kln.sudrf.ru
Корреспондент RUGRAD.EU записал тезисы выступления председателя Калининградского областного суда на расширенном заседании коллегии региональной прокуратуры.
Не надо возиться
Я бы хотел обратить внимание на серьезную проблему со следствием, со сроками. Просто приведу пример. В 2015 году задержана одна мадам за управление в нетрезвом виде, будучи уже привлеченной к административной ответственности ранее. Был налицо состав преступления. Вот до сих пор расследуется это дело. В сентябре истекает срок давности, потому что это преступление небольшой тяжести. И получается что ведь… Я почему об этом говорю? Потому что для судов [это] нагрузка. Всем известно, когда обжалуются все действия прокурорские, следственные, — это лишняя нагрузка на суд. Мне кажется, такого рода дела должны идти просто влет. Потому что один эпизод, действие административное. Она там высказала версию о том, что за рулем не была, а за вещами пришла в машину. Ну нет состава, ну надо прекратить — и всё. Это не бог весть что, это не какое-то там убийство или серьезное тяжкое, особо тяжкое преступление. Не надо возиться. Получается, что идут продления, идут расходы, идет время и так далее. Мы идем навстречу, мы понимаем и сложности, и следствие, и вашу работу. Но нельзя же до беспредела!
Почему приговоров гораздо меньше, чем рассмотренных дел?
Я тут посмотрел цифры: представлена информация по уголовным делам. Что получилось? Итогового решения здесь 2167 уголовных дел в отношении 2442 лиц, постановлений приговора — 1431 дело. А где остальные дела? Что, это всё прекращено, получается? Почему приговоров гораздо меньше, чем рассмотрено дел? Я эти цифры взял себе на вооружение и обязательно посмотрю. Это значит, прекращенные дела тогда тоже незначительные? Куда они делись? Я это проверю, конечно, и мы обязательно сопоставим. Не первый год статистика у нас, бывает, не совпадает. Может быть, всё правильно, но меня это несколько заинтересовало.
Что касается гражданских дел, то 92,9 % всех ваших заявленных исков, заявлений удовлетворяются. Это здорово, наверное, если такой процент удовлетворений. А уж с позициями прокуроров в процессе 99 % рассмотренных дел в судебных постановлениях согласились суды. Очень интересно, кстати. Я обязательно тоже посмотрю. Эффективность апелляционного судебного процесса несколько ниже. Я тут только не понимаю: эффективность апелляционного оспаривания составляет 82 %, а удовлетворяемость представлений — 87 %. Что это? А как это? Я не знаю.
Продумывать надо, чтобы было последовательно
Я неоднократно говорил о последовательности вашей позиции и последующих апелляционных представлений. Например, дело было: 131-я, 132-я статьи, изнасилование. Государственный обвинитель в процессе, когда говорил свою обличительную речь, сказал о том, что да, надо включить квалифицирующий признак «состояние беспомощности потерпевшей». Суд включает, а потом появляется представление об исключении этого квалифицирующего признака. Ну как это? Как-то надо определяться, потому что вы же ставите под удар и приговор суда. Или вот, многоэпизодное дело, трое подсудимых. Один из эпизодов — кража. Обвинитель выступает, говорит: да, признать виновным, назначить наказание. Появляется представление — отменить приговор в этой части и прекратить дело за малой значительностью в этой части. Продумывать надо, чтобы было как-то последовательно...
Как разделить присяжных?
Сейчас, вы знаете, для нас будет общая проблема. С июля 2018 года введение суда присяжных в районных судах. Стоит вопрос: как разделить присяжных заседателей между областным судом и районными судами. Никто не знает, как это сделать, потому что они не пересекаются.
Я думаю, в этой связи важно освоить систему рассмотрения дел судом присяжных. Есть определенная специфика и сложности. Потому что здесь, как нигде, имеет место быть состязательность процесса. От того, как правильнее, [насколько] красиво выступит государственный обвинитель, во многом зависит и вердикт суда. Присяжные дело не изучают, а только воспринимают на слух то, что происходит в процессе. Здесь важно, конечно, умелое представление доказательств по делу, умение хорошо говорить — аргументированно, правильно, с тем чтобы обвинение было доказано. И не просто доказано, оно должно быть еще и очевидно для круга присяжных.
Сейчас надо осваивать эти нюансы судебного процесса, потому что думать нам некогда, там надо идти подготовленным по конкретному делу, зная процесс, зная материальную часть дела. Потому что если государственный обвинитель показывает свою растерянность или, не дай бог, незнание каких-то фактических обстоятельств дела, не может сориентироваться в процессе, это большой минус. Мы не сможем сейчас прогнозировать, сколько будет дел в районных судах, но, судя по тем категориям, которые сейчас идут, я думаю, что будет достаточное количество.
Крайняя степень русского мата
Я вот сейчас столкнулся буквально с одним делом, где в обвинительном заключении прокурора позиции свидетелей — мат-перемат. Это ни произнести нельзя, ни прочитать. Я вот даже не знаю… XXI век у нас, и вот прямо как они говорили… Ну а вы знаете степень русского мата. Причем здесь крайняя степень. Это не просто матерок какой-то прошелся, а вот так вот, по-настоящему. И всё это изложено в обвинительном заключении.
Представьте себе публичность процесса: в суде идет процесс, и это всё надо оглашать. Коллеги, я в шоке был. Это неправильно совершенно, это невозможно писать и читать, тем более произносить. Тем более не забывайте: мы же все наши судебные решения в сеть выкладываем. У нас сейчас 100 % выкладки всех приговоров, которые дозволяются законом. Поэтому здесь нужно как-то более внимательно к этому относиться.
Больная тема незаконного строительства
Еще одна маленькая тема, которая касается незаконного строительства. Мэр эту тему знает, мы это обсуждали. Тема больная. Иски появляются, когда признали постановления (не только в городе, но и по области) незаконными на предмет вынесения разрешений на строительство. Когда уже строение возведено, дом уже стоит, часто бывает, что в суде появляется такой иск о том, что всё незаконно, снести и так далее. Ну а где ж вы раньше-то были? Вы же понимаете, сколько средств затрачено, последствия-то какие бывают? Если суд отменяет постановление органов местного самоуправления на предмет незаконности, а человек, получается, строил по этим документам, ему надо возмещать расходы с той же бедной, бедной в прямом смысле, администрации. Потому что он говорит: «Так я законно строил». И что получается? Всё признать незаконным? А ущерб кто будет возмещать? Ущерб возмещает администрация. Где она берет деньги — непонятно.
Текст: Марина Кошечкина
