Центральный районный суд продолжает рассматривать дело о покушении на жизнь депутата и издателя газеты «Новые колеса» Игоря Рудникова (он сослался на то, что ему необходимо лечение после нападения). На скамье подсудимых — Алексей Каширин (сам Рудников называет его «сержантом ОМОНа»). В ходе нескольких заседаний Игорь Рудников успел рассказать свою версию событий, озвучив имена возможного организатора и заказчика этого преступления. Следствие, впрочем, такими подробностями не располагает. 11 апреля суд приступил к допросу свидетелей обвинения.

На этот раз судебное заседание по делу о покушении на жизнь депутата и издателя газеты «Новые колеса» Игоря Рудникова длилось относительно недолго. Может быть, потому, что на него не пришел сам потерпевший. Во время процесса не было политических заявлений, никто не комментировал работу правоохранительных органов и не требовал переквалификации статьи. Суд, сделав десятиминутную паузу, для того, чтобы адвокат Елена Коновалова могла пообщаться со своим подзащитным Алексеем Кашириным, приступил к допросу свидетелей со стороны обвинения.

На процесс, впрочем, явилась только одна свидетельница (хотя остальные уведомлялись повестками). Свидетель, пришедшая в суд, просила задавать ей конкретные вопросы. День, когда произошло покушение, она, судя по всему, помнит в общих чертах. «Я уже даже не помню, что я там писала», — говорит она, видимо, имея ввиду подписанный протокол допроса.

Женщина проработала в кафе «Солянка» около 15 лет (сейчас она место работы поменяла). В кафе она работала поваром, но к марту 2016 года, когда произошло преступление, уже «дослужилась» до заместителя директора. Где-то около 3 часов 17 марта вместе с бухгалтером она пошла обедать. Сели женщины на веранде. Постоянных клиентов работники «Солянки» знают в лицо. Для сотрудников кафе не было секретом, что депутат Облдумы — их частый гость. Работники даже знали, что издатель «Новых колес» дружит с их непосредственным начальником — владельцем «Солянки» и бывшим депутатом Облдумы Витаутасом Лопатой. Они даже были в курсе, чем любит обедать журналист. «Рудников всегда ел либо баранину, либо утку», — удивляет знанием подробностей бывшая сотрудница «Солянки». Поэтому присутствие Игоря Рудникова она отметила сразу.

Депутат Облдумы тоже обедал на веранде. Свидетельницу удивило, что издатель «Новых колес» был в куртке (в том самом пуховике, который, как будет рассказывать сам Рудников, фактически спас ему жизнь), несмотря на то что на веранде было жарко. Но депутат окончил трапезу достаточно быстро. На тот момент сотрудница “Солянки” подумала, что он попросту решил не переодеваться. «Яркая куртка, кроссовки», — ответила она на вопрос прокурора о том, во что был одет депутат Облдумы в тот день. Больше никаких подробностей гардероба она не вспомнит. «Длина?» — продолжает свой допрос про пуховик прокурор. «Бедра закрывала», — вспоминает свидетельница.

Закончив обед, Рудников встал из-за стола и направился к выходу. Что происходило дальше свидетельница не видела. Помнит только, что кто-то закричал. «Все побежали. Началась паника», — вспоминает она события того дня. Как следует из показаний, момент нападения она не видела.

Кто еще находился в основных помещениях кафе в тот день, она сказать не может. Помнит только, что веранда была полупустая, и за столиком около окна сидели мужчины. Но, кто это конкретно был, она то ли не знает, то ли не помнит. Не может вспомнить свидетельница, выходил ли кто-нибудь из кафе до Рудникова. «Я внимание на это не обратила», — честно признается она, добавляя, что если бы кто-то выходил из других залов, то она могла и не увидеть.

В следующий раз Игоря Рудникова свидетельница увидит уже раненым, лежащим на ступеньках «Солянки». Другие сотрудницы заведения искали полотенца и пытались остановить кровь. «Не закрывайте глаза, не теряйте сознание!» — увещевали сотрудницы кафе Рудникова.  Кто-то пытался вызвать медиков. Самой раны свидетельница тогда не увидела. Но утверждает, что крови было много. Одна из девушек, которая оказалась рядом с депутатом, держала Рудникова за бедро. Женщина сделала вывод, что куда-то в эту область Рудникова и ранили.

Прокурор пытается выяснить у свидетельницы, как именно лежал Рудников (почему-то сотрудник надзорного ведомства посчитал это важным). Она вспоминает, что лежал депутат на левом боку. Несколько раз прокурор вспоминает про голову депутата. «Где находилась его голова? Это важно!» — настаивает прокурор. «На правой стороне...», — вспоминает в ответ бывшая сотрудница «Солянки». «Можете описать его действия?» — снова спрашивает прокурор. «Ничего не могу сказать. Я побежала… суета», — объясняет свидетельница.

Самое интересное в допросе экс-сотрудницы «Солянки» выяснится чуть позже. Ей рассказывали, что за день до покушения мужчин, которые могли напасть на Рудникова, видели в «Солянке». Подробностей этой истории было немного (сама свидетельница подозрительных мужчин не видела и поэтому вынуждена рассказывать с чужих слов). Посетители запомнились сотрудникам «подозрительным» автомобилем. На вопрос, в чем же была странность машины, свидетельница рассказывает, что она была старая (но оговаривается, что это не ретро-автомобиль). Фактически из ее показаний следовало, что машина заглохла у входа в кафе, мужчины оставили ее с открытым капотом, а сами пошли в «Солянку» пить коньяк. Приметы мужчин толком никто не запомнил. Помнят только, что «один был крупного телосложения, а другой — чуть-чуть поменьше». Вроде бы с ними был еще и третий мужчина, но его никто не запомнил. Так что из показаний свидетельницы нельзя сделать вывод о том, что подсудимый Алексей Каширин был в «Солянке» за день до того, как на Игоря Рудникова было совершено нападение.

До подозрительных мужчин с коньяком, кто-то приходил в «Солянку» и спрашивал, ходят ли есть в кафе журналисты. Фамилию Рудникова, правда, никто не называл. Но сотрудники точки общепита решили на всякий случай на этот вопрос не отвечать. Но эту историю свидетельница тоже знает только со слов своих бывших подчиненных.

Юрист Михаила Золотарева, который в процессе защищает интересы Игоря Рудникова, спрашивает, как вели себя полицейские, когда приехали в кафе. Свидетельница вспоминает, что первым делом сотрудники правоохранительных органов взяли показания у сотрудников кафе. «Другие какие-нибудь действия: они снимали отпечатки, смотрели стол...? Было такое?» — продолжает интересоваться представитель Рудникова. Свидетельница признается, что не видела. Золотарев спрашивает, как быстро убрали стол. «Стол у нас убирают моментально, — не без гордости отвечает свидетельница, — человек покушал, девушка пришла».

Золотарев неожиданно начинает нахваливать чистоту в заведении Витаутаса Лопаты и говорит, что это общеизвестный факт (даже в Москве об этом знают). «А сидения? Ручки? Протирались? Когда?» — продолжает выяснить он подробности. «Сидения и ручки сразу не протираются. Они протираются только на следующий день утром. Может быть, вечером», — рассказывает экс-заместитель директора «Солянки».

Адвоката Алексея Каширина интересую другие подробности. К примеру, почему Рудников был в пуховике. Свидетельница рассказывает, что в рабочую смену в кафе работает только один гардеробщик.  В его служебном расписании предусмотрено время на обед. Как правило, в этот момент его подменяют продавщицы выпечки. Но в этот момент одна из них тоже ушла на обед, а другая была занята покупателями.

Судью интересует, как часто в «Солянку» приходят пить коньяк по вечерам. «В вашем заведении так редко приобретают коньяк?» — недоверчиво спрашивает судья. «Глухой вечер, никого нет, пришли 3 человека. Как их не запомнить?» — парирует свидетельница. «А за день до этого пили коньяк в данном заведении? Почему так запомнили 16 марта? А не 15 или 14?» — снова спрашивает судья. Судья начинает напирать на свидетельницу: спрашивает у нее, часто ли в кафе приходят по вечерам и всех ли посетителей сотрудники «Солянки» запоминают в лицо. «А какой коньяк брали, знаете? А количество?» — не унимается она. Ответить на эти вопросы свидетельница не может.

Ее допрос окончен. Другие свидетели на процесс не явились. Судья объявляет перерыв. В случае если свидетели не явятся, то их явку будут обеспечивать при помощи приставов.

Текст: Алексей Щеголев