Как калининградская компания-производитель медицинского оборудования противодействует правоохранительным органам.

В среду 21 февраля состоялось заседание Общественного совета Центра общественных процедур «Бизнес против коррупции в Калининградской области». С жалобой на действия 4-го следственного отдела УМВД по Калининграду и регионального управления по борьбе с экономическими преступлениями управления МВД РФ в центр обратился учредитель и генеральный директор ООО «Диаген» Геннадий Любогощев. Он полагает, что заведенное в отношении него уголовное дело является незаконным и было возбуждено с целью оказания давления на предприятие и прекращения его деятельности.

Компания «Диаген» занимается производством высокотехнологичного медицинского оборудования, обслуживанием медицинских учреждений и научными разработками. В мае 2016 года в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий сотрудниками правоохранительных органов были изъяты документы организации.

30 июня в отношении генерального директора организации Геннадия Любогощева было возбуждено уголовное дело по статье «Мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере».  При этом о вынесении соответствующего постановления Любогощев узнал только 16 августа — во время обыска его собственной квартиры. Как выяснилось, дело заведено за якобы допущенные нарушения закона в ходе ремонта медицинского оборудования Центральной городской клинической больницы по контракту за 2015 год. В ходе оперативно-розыскного мероприятия была изъята компьютерная техника и печати организации (в том числе и второй компании Любогощева «Антарес», не имеющей отношения к делу), а также был арестован и изъят автомобиль (осенью он был возвращен владельцу под ответственное хранение).

По мнению юриста Pro Bono publico Павла Мандрыченко, в данном случае можно говорить о неэффективном проведении следствия. Так, несмотря на наличие в постановлении о возбуждении уголовного дела мотивировки о том, что преступление совершено в составе группы лиц, информация других лицах, входящих в состав данной группы, помимо директора «Диагена», отсутствует. Нет до настоящего времени в деле и потерпевшего либо лица его представляющего. Также в качестве нарушений юрист отмечает несоблюдение инструкции о проведении обыска (отсутствует дата согласования распоряжения) и неуведомление руководителя организации о том, что на него заведено уголовное дело на протяжении 47 дней. Однако он считает, что вышеперечисленные доводы не могут однозначно свидетельствовать о рейдерском захвате в отношении «Диагена»: «Безусловно, уголовное преследование, если оно незаконно, ограничивает и нарушает права лица. У нас фактически нет материалов, которые бы говорили о причинах возбуждения такого уголовного дела. Свидетельств какой-то коррупционной направленности представителей органов власти в данной ситуации я не вижу. Вместе с тем я прошу и рекомендую центру взять данное уголовное дело на контроль».

Он подчеркивает, что лишение компании возможности участвовать в торгах, то есть фактически приостановка ее деятельности свидетельствует об ограничении прав предпринимателя. Стоит учесть и репутационный ущерб, нанесенный компании: контрагенты отказываются продлевать старые договоры, производить по ним оплату, заключать новые, есть проблемы и с кредитованием фирмы.

Геннадий Любогощев рассказывает, что преследование его компании началось еще в 2014 году: «Ко мне 20 ноября 2014 года явились представители “Дельрус” с угрозами, чтобы я отказался от камер (для хранения компонентов и препаратов крови. — Прим. ред.). Потому что камеры стоят по 25–30 млн руб., а большие — до 300 млн руб. Это все-таки деньги крупные. Я конкурентов выгнал, а 25 ноября вынесли постановление. 28 ноября у меня было все арестовано. Мы писали прокурору, президенту... У меня случился инсульт. Я никогда в жизни законов не нарушал. У меня сын сам в следственных органах, в ФСБ. Для меня это просто шок был. А через 8 месяцев УВД возвращает нам все документы, с извинениями».

«Они пытались возбудить дело за налоговое преступление, но не нашли состава. Постановления до сих пор у “Диагена” нет. Только пришло письмо от тогда и.о. начальника УМВД Алексея Титова о том, что незаконные действия работников УБЭП подтвердились», — добавляет адвокат Любогощева Вера Сафонова.

Однако, по словам директора компании, угрозы в его адрес продолжают поступать до сих пор. «Меня несколько раз останавливали на перекрестке ул. Фрунзе – 9 Апреля и спрашивали: “Ты когда приедешь договариваться?” Сначала были звонки: просили 25 тыс. долларов, потом 50 тыс. евро, а потом стали на дороге ловить. Я, естественно, эти дела не веду, мне это не надо. Если я виноват, значит, по закону пусть накажут, если не виноват, то не стоит, в общем-то, кошмарить бизнес», — считает Геннадий Любогощев.

На данный момент предприниматель обвиняется в нарушении позиций контракта, а именно в частичном невыполнении работ по ремонту медицинской техники в Центральной городской клинической больнице на сумму в 1 млн руб. Стоит отметить, что ранее речь шла о полном несоблюдении условий контракта. В ближайшее время планируется проведение экспертизы по оценке невыполненных работ.

«Следственные органы квалифицируют нам, что мы ничего не делали, с кем-то я вошел в сговор... Но акты подписаны, деньги заплачены, оборудование работает — мы сделали все в апреле 2015 года. Нас к экспертизе не допускали, хотя в экспертизе написано, что все было сделано совместно с экспертами компании “Диаген”. Нашего инженера один из сотрудников УБЭП отвел в сторону и говорит: “Дай лживые показания на директора, иначе мы на тебя возбудим уголовное дело”. Потом инженер мне жаловался», — рассказывает директор «Диагена».

У него есть сомнения по поводу компетентности эксперта, который давал свое заключение по медицинской аппаратуре. «Специалист, с которым я общалась, даже не знал, где вскрывается аппарат, к которому подключается искусственная почка! А в заключении своем пишет: “Аккумуляторный блок в аппарате искусственного подключения к почке не менялся, потому что на задней стенке находится пыль”. Но этого аккумуляторного блока вообще не может быть в этом аппарате, потому что туда не блок ставится, а простейший аккумулятор, который крепится к задней стенке аппарата! С 28 ноября нам не давали ознакомиться с заключением этой экспертизы, потому что, как я понимаю, ее несколько раз просто переписывали», — предполагает адвокат Любогощева. В ее ближайших планах — заявление ходатайства о проведении повторной экспертизы.

Сам руководитель компании также связывает случившееся с конфликтом, который произошел между главным врачом Центральной городской клинической больницы и компанией «Медисана Сервис», выигравшей аукцион на замену трубки томографа в больнице. «Мы давали свое заключение, что трубка “бэушная” и не имеет права стоять в томографе: у нее изображение хуже. Представьте, ваши родственники придут делать томографию, а там ничего не увидят. Уже такие случаи были. Естественно, главный врач ее не принял. Понятно, что им («Медисана Сервис». — Прим. ред.) за что-то надо было зацепиться и заставить главного врача заплатить эти деньги — там 6 млн. Они поискали “дурачка” в окружении, а здесь как раз ремонт идет», — считает он.

«То, что трубка не новая, по закону о госзакупках недопустимо. “Медисана” поставила американскую трубку, которая потом стояла в немецком госпитале почти 5 лет. В арбитражном суде их спросили: “Где вы взяли эту трубку?” Они говорят: “Нашли в огороде”. Эксперт от компании “Медтехника”, который в пику эксперту “Диагена” дал заключение, что трубка новая, теперь приехал по уголовному делу в отношении “Диагена” и говорит, что “Диаген” не выполнил обязательства. Я пришла на прием к Кадыкову (Сергей Кадыков — заместитель главы управления МВД по Калининградской области. — Прим. ред.), а он говорит: “Подобных экспертов в России нет, следствие не нашло другого. Постановление вынесено, деньги уплачены”. И то, еще непонятно, кто платил эти деньги», — отмечает Вера Сафонова. Также она обращает внимание на то, что компания «Медтехника» — член ассоциации предприятий по продаже и ремонту медицинской техники «Рапмед». Ассоциированным членом этой организации является и «Медисана Сервис».

«У нас же есть закон об экспертной деятельности, об экспертизе. Соответственно, там есть упоминание о конфликте интересов», — напоминает бизнес-омбудсмен Георгий Дыханов.

Сейчас «Диаген» судится с Центральной городской клинической больницей по выплате 5 млн руб. за 2016 год. Интересно, что в этом случае (по настоянию главного врача больницы) государственные эксперты, имеющие лицензию по медицинскому оборудованию, все-таки были найдены.

На данный момент деятельность «Диагена», по словам руководства компании, фактически прекращена, поскольку предприятие лишено возможности участвовать в аукционах на поставку продукции (камер для хранения крови). Специальная программа для участия в торгах, которая существует единовременно в 1 экземпляре, установлена на изъятых компьютерах. За время «простоя» компании прошло 3 аукциона в разных городах России. По подсчетам директора, участие организации в торгах могло принести бюджету более 12–13 млн руб.

«Мы сейчас изобрели стерилизаторы, что для бюджета было бы хорошо, поскольку они нужны во всех больницах. Стоимость стерилизатора — около 3 млн руб., а аналогичного американского — 10 млн руб. Причем у нас более современные. В России их не выпускают. Камера наша (для хранения компонентов и препаратов крови. — Прим. ред.) и профессиональная моечная машина для центрального стерилизационного отделения тоже в России не выпускаются», — рассказывает Любогощев.

Кроме того, в компании заявили, что лишились возможности участвовать в благотворительности. «Выигрывая аукционы, мы еще и помогаем. В Тверь с нашей камерой подарили модуль за 1,8 млн руб. Детской областной больнице отремонтировали полностью центральное стерилизационное отделение, для станции переливания крови много чего сделали. Сейчас у нас на это нет средств», — добавляет Любогощев.

По этой же причине пришлось уволить сотрудников: им нечем платить. В компании работало более 20 человек, в том числе квалифицированных специалистов высшей категории. Сейчас в «Диагене» осталось 6 человек.

«Согласно конституции он имеет право на быстрое расследование, на быстрое судопроизводство. Мы говорим: “Отдайте печати, программу для участия в аукционе”. Нам отвечают: “Проводится экспертиза”», — объясняет адвокат Любогощева.

При этом заместитель начальника 2-го отдела управления экономической безопасности и противодействия коррупции Владимир Коваль заявляет, что не видит никакой связи между делами «Медисаны Сервис» и «Диагена»: «Здесь очень много слов сказано, подтвердить которые не может никто, и их сейчас окружающие воспринимают теоретически как правду. Но где подтверждения сведений о том, что специалист, который выступает экспертом по тому делу, не может выступать экспертом по другому? Он что, работает в этой компании?»

«В случае наличия конфликта он не имеет права», — уточняет один из участников обсуждения.

По мнению бизнес-омбудсмена Георгия Дыханова, в данном случае наблюдается явное нарушение законных прав и интересов предпринимателя, поскольку он не может продолжать свою деятельность без программного обеспечения и печатей.

«Предприниматель, подозреваемый он или обвиняемый, имеет законное право заниматься своей деятельностью. Здесь я вижу уже одну из причин для обращения, для общественной оценки. А вдруг выяснится, что он невиновен? Кто возместит убытки? Я не помню, чтобы предпринимателям выплатили хоть какую-то компенсацию. Хотя несколько предприятий на моей памяти в Калининградской области были разрушены в результате необоснованного уголовного преследования», — резюмирует Дыханов.

При этом о коррупционной составляющей следствия, по его мнению, пока говорить сложно. «Вариантов может быть много. Может, действительно все так, как представляет заявитель, может, там есть халатность, а может, личные мотивы», — предполагает он.

Присутствующие также отметили, что им не очень понятна уголовная подоплека финансового вопроса, ведь в данном случае, если контракт действительно нарушен, для ЦГКБ было бы логичнее сделать экспертизу, обратиться в суд, взыскать с компании средства или недоплатить ей.

«С моей точки зрения тут тоже есть признаки того, что хозяйственный спор переходит в уголовную плоскость», — соглашается бизнес-омбудсмен.

«Уголовная подоплека может быть тогда, когда присутствует сговор. Поэтому в постановлении и говорится о группе лиц. Но эта группа не установлена. Я следователю говорю: “Когда установите группу лиц? Они все известны в актах. Это главный врач, главная медсестра, которая утверждала акты, и еще кто-то со стороны больницы. Вы почему тогда не делаете их подозреваемыми?” Следователь отвечает: “Ну, тут надо еще доказать”. При этом никакого сговора нет, и работы по факту выполнены», — объясняет Вера Сафонова.

По мнению Георгия Дыханова, даже если компания действительно нанесла ущерб бюджету, это вполне могло решиться в арбитражном суде. То, что в этой ситуации нарушены права и интересы предпринимателя, сомнению не подлежит.

«У нас есть уголовные статьи за незаконное преследование, которое, надеюсь, мы применим в отношении правоохранителей и постараемся доказать их заинтересованность и вину в том, что они нанесли ущерб компании. О признаках коррупции сложно судить, но признаки необоснованности здесь явные», — подвел итог бизнес-омбудсмен.

Комментарий управления МВД по Калининградской области: 

Уголовное дело было возбуждено в рамках проверки деятельности одной из фирм-производителей медицинского оборудования, на основании собранных
доказательств наличия признаков состава преступления, предусмотренного
частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации
(«Мошенничество», в особо крупном размере). Проведенная надзорными
органами проверка подтвердила законность и обоснованность принятого
процессуального решения. Расследование уголовного дела продолжается.