Сложно сказать, имеет ли какой-то смысл задавать вопросы сотрудникам органов госбезопасности. Дело, наверное, в качестве тех ответов, которые вы получаете. Владимир Путин, как известно, работал в тех самых органах. И когда президент по установленному расписанию выходит на «прямую линию» и ждет вопросов, слегка теряешься. Потому что заведомо непонятно, чего в практическом плане можно добиться проведением такого рода конференций.

А, нет, теперь понятно – сегодня президент честно признался, что для него «линия» – самый эффективный социологический опрос в стране. То есть, по мнению президента, дело даже совсем не в ответах. Хотя в них, по заверению экспертов Кремля, Путин всегда настолько честен, насколько это применимо к президенту страны.

От пресс-конференции «прямая линия» отличается тем, что вопросы как бы задают как бы простые люди. Но какие ответы они получают? С точки зрения буквальной передачи информации Владимир Путин не озвучивает новых фактов. Информацию о размерах компенсаций в зонах ЧС (стандартные из года в год), о расписании паромов через Керченский пролив и даже о показателях инфляции уже публиковали новостные СМИ. А если нет – еще опубликуют.

Поэтому главный смысл не в фактах, а в отношении. Демонстрация отношения президента к личной проблеме каждого дозвонившегося, кроме собственно демонстрации, – это отличное шоу. Каждая сессия в формате «вопрос-ответ» – повод для отдельного спецрепортажа в СМИ любого уровня. Ответы на стратегические вопросы ,заданные журналистами, – это опять же посыл аудитории, касающийся некоторых не фактических, а идеологических вещах. Причем как можно по более широкому спектру направлений.

Среди них: в экономике – нет, курс мы менять не будем, и отмены санкций ждать не надо; у «нас» приоритет – сохранение доверия населения. Впрочем, «мы» будем помогать и «заложникам» валютной ипотеки, и детям-инвалидам, и всем-всем. Даже Украине, поскольку нормализация отношений с ней и восстановление ее экономики для России, по словам президента, крайне важны. А врагов (идеологический посыл про военную конфронтацию) у России среди иностранных участников и нет. Кроме международного терроризма и оргпреступности.

Скептическому читателю, который помнит прошлогоднее словосочетание о «пятой колонне», может здесь послышаться скрытый смысл: а не все ли враги у России внутренние?

Однако общее назначение такого рода прямых линий – способствовать развитию у населения не паранойи, а, скорее, наоборот, успокоения. «Живите спокойно. Войны не будет», – сказал Путин жительнице поселка Гуково в Ростовской области. Взволнованный тон обратившейся можно было понять: она живет практически на границе с Украиной. Какой образ этой страны создан на официальном уровне, мы все знаем. И как хорошо, должно быть, понимали жительницу поселка Гуково в Калининградской области. Логика простая: со всех сторон границы стран, о которых пресса находит все меньше и меньше поводов и фактов написать что-либо хорошее. Калининградский сегмент социальных сетей в последние недели демонстрирует какой-то феноменальный градус параноидальности по части того, что вот-вот начнется война. То ли в этом виновата хорошая работа федеральных СМИ, то ли еще какая-то личная в каждом случае причина, но заявление Путина про то, что «войны не будет», «я исхожу из того, что это невозможно», – это в известной степени наша, калининградская, повестка.

И на этом, пожалуй, она в рамках сегодняшней «прямой линии» и была исчерпана. Ни тебе истории про областную экономику после отмены льготного периода ОЭЗ в 2016 году, ни тебе коррупционных скандалов – ничего.

Несколько лет назад в одной из газет выходила статья с заголовком «Калининградцы не смогли задать вопрос Владимиру Путину». Не смогли и на этот раз, хотя, по данным СМИ, да и вообще по логике, не могло в трех с лишним миллионах обращений – спланированных или чистосердечных – не найтись пары десятков от резидентов Калининградской области.

Региональные СМИ писали о том, что среди отправленных калининградцами вопросов были про точечную застройку (которой, по мнению отдельных мэров, вовсе не существует) и про утрату Калининградом статуса исторического города. Так или иначе в эфир они не попали. Однако под занавес телемарафона президент сообщил, что вся информация из звонков будет обработана и передана для исполнения уполномоченным представителям власти.

Во время эфира до Путина довели несколько вопросов, решить которые можно было на уровне регионов. Президент традиционно пообещал работать, и в целом можно быть спокойными, что поручения на этот счет из вышестоящих инстанций отправят на уровень субъектов. Но! Президент довольно четко дал понять, что средства на решение этих самых проблем, чаще носящих системный характер, главы регионов должны найти сами.

В случае с Калининградской областью такой расклад чреват как минимум двумя сценариями. Либо вскрытие одного вопроса и его ударное решение из фонда непредвиденных расходов за счет привлеченных административным путем частных средств превратится в хорошенький пиар фактически на «президентском горбу». Либо превратится в очередную долгоиграющую историю, о которой все быстро узнают, а потом будут ужасаться тому, «как ничего не делается».

Текст: Анна Белецкая