2013 год дал массу поводов для протестной рефлексии в России в целом и в Калининградской области в частности. Нужно признать, что несмотря на немалое количество тем, которые имели шанс если не «сорвать крышку», то хотя бы подогреть котел общественного недовольства, в Калининграде не выстрелили. Исключения были малочисленны — не столько по общей массе акций протеста, сколько по количеству людей их посещающих.

В течение года, преимущественно в дни праздников и выходных у монумента Мать Россия и на других площадках проходили дежурные пикеты, по сути, во имя общей справедливости. Абстрактные требования доступной медицины, низких тарифов ЖКХ, посадок чиновников-расхитителей имущества не заводили даже тех, кто их посещал. Рукописные плакаты, грустные, лишенные энтузиазма лица и максимум 30-50 человек участников. Даже «Патриотам России», решившим в этом году «бодаться» с крупнейшим промышленным производством области — ГК «Автотор» из-за как бы имевших место нарушений трудовых прав работников, не удалось поразить воображение наблюдателей ни результатом борьбы, ни количеством пикетчиков, заинтересованных в том, чтобы привлечь внимание к вопросу.

В целом, в Калининграде достаточно хорошо известен портрет типичного пикетчика выходного дня — это человек средних лет или пенсионер с достатком ниже среднего, крайне не устроенный в жизни. Тем интереснее было наблюдать качественное обновление участников протестной жизни на примере пикета в поддержку Алексея Навального в день оглашения приговора по делу «Кировлеса». Июльским вечером у монумента Мать Россия собралось порядка 300 человек, преимущественно, представители «креативного класса», а также предприниматели, и нормальные калининградцы с активной гражданской позицией. Лозунгов они не скандировали, в мегафоны не кричали. Пару раз проскандировали «Свободу!», просто обозначив себя. Участники пикета охотно рассказывали, что их сюда привело не только чувство солидарности к человеку, тогда выступавшему в качестве кандиадат в мэры Москвы, а страх оказаться в таком же положении.

Проблемы Алексея Навального, человека о Калининграде никогда толком не заикавшегося в своих политических заявлениях, фигуры крайне противоречивой, хотя и имеющей яркий имидж человека, который вскрывает коррупцию и страдает за это, оказался для жителей региона гораздо более тревожным фактором, чем история, которая ударила напрямую по их экономическим интересам. Осенью ФТС ввела режим 100% контроля грузов, следующих из Литвы. Это привело к серьёзнейшим проблемам с поставками у местного бизнеса, сокращению рабочих мест на нескольких предприятиях. Практически параллельно с этим Россельхознадзор ввел ограничения на ввоз ряда статей молочной продукции из Литвы. И вышло так, что в Калининграде запрет «молочки» из соседней республики опять же оказался намного заметнее, чем в любом другом регионе. Да, литовская продукция не доминировала в общей массе на рынке региона, но невозможность приобрести к завтраку именно тот йогурт и сыр, который нравится много лет, а не тот, что залежался на прилавке, и в целом вид пустых полок, где должна бы стоять всё еще рекламирующаяся в сетях продукция из Литвы, социальному оптимизму не способствовали.

Возможно, это субъективная оценка. Но кое-какие протестные настроения эти странные, до сих пор толком не объяснимые, действия федеральных органов власти в Калининграде породили. В частности, благодаря им появился термин «Творожковый протест». В один из дней активные пользователи социальных сетей из Калинингада «хором» заменили свои аватарки в Facebook на изображения запретной молочной продукции. Пара гражданских активистов даже подали заявку на проведение митинга. Однако за несколько дней до назначенной даты Кремль снял ограничения, установленные на российской таможне для литовских грузов в целом. И на волне радости от видимого решения проблемы, которая до сих пор аукается региональному бизнесу, гражданское общество решило на митинг не собираться. А резон, в целом был: можно и в соцсетях на аватарках ставить вопрос о том, по какому принципу федеральный центр включает и выключает механизмы, напрямую вредящие жителям части территории России, но на уличный протест, особенно массовый внимание обращают чуть более внимательное, чем на посты в Facebook.

Другой пример гражданской пассивности, когда повод возмутиться был более чем достойный. В конце года Облдума приняла закон о капитальном ремонте многоквартирных домов, который с осени следующего года заметно увеличит размер квартплаты для всех собственников. Оппозиционеры в региональном парламенте еще на стадии обсуждения сравнивали новый закон с решением 2010 года о максимальной ставке транспортного налога для региона. И поэтому какие-то особенные надежды возлагались на пикеты, назначенные на день после принятия нового закона. Но они не оправдались. В один день в областном центре прошло аж четыре мини-митинга, требования на которых снова были предельно неконкретны, а люди, которые проходили мимо и заинтересовано смотрели на собравшихся, так и не могли ни у кого выяснить — «О чем же, собственно, митинг».

Тем интереснее смотреть на отсутствующую гражданскую позицию в Калининграде на фоне событий Евромайдана на Украине и под разговоры о «двух годах» со времени Болотной площади, когда протестная активность россиян наглядно себя проявила. Волей-неволей задумаешься, а что, собственно, может вывести из себя жителя региона, довести если не до уличных демонстраций, то хотя бы до внятного выражения недовольства происходящим?

Судя по данным фонда развития гражданского общества, социальное самочувствие жителей региона не улучшается, а совсем наоборот. Экономический прогноз тоже не добавляет оптимизма. И значит есть основания полагать, что в 2014 году жители области так или иначе ответят на поставленный выше вопрос.