В рамках проекта «Город и его люди» Афиша RUGRAD.EU попросила депутатов, министров и просто известных людей в городе вспомнить о культовых городских заведениях, ресторанах и клубах, заключающих в себе «калининградский дух» и самых опасных местах в городе.


Владимир Зарудный, министр сельского хозяйства

Моя юность прошла в Москве. В Калининград я перебрался уже достаточно в зрелом возрасте – в 25 лет (в 1998-99—х годах). Город произвел на меня хорошее впечатление: много продвинутых заведений, хорошая музыка, хороший звук. Я бы поставил Калининград в тройку лучших городов: вместе с Москвой и Петербургом, впереди Новосибирска. Мне понравилась «Вагонка» своей камерностью и стилем, мне нравился «Универсал» (тот, который был тогда).

Из ресторанов мне нравилась кухня в «Монетном дворе». Там можно было провести деловое совещание, которое плавно перетекало в ужин. Дальше, когда мой семейный статус изменился, я стал меньше ходить по ночным заведениям, а больше по деловым встречам. Для деловых встреч подходил ресторан «Валенсия». У него было удобное местоположение. Сейчас эту нишу занял «Бон-Бон». Мне нравилось (да и сейчас у меня тепло по отношению к нему имеется) заведение «Двенадцать стульев» - маленькое заведение, хороший камин… Ничего особенного, но мне там всегда уютно. Сейчас мне нравится с компанией заходить в «Кропоткин». Там шумно, весело, можно футбольный матч посмотреть. Иногда с друзьями я себе такое позволяю: демократично выпить пива, поболеть за нашу сборную.

Черт его знает, в чем заключается культовость «Вагонки»... Это всегда стильно, всегда хороший выбор программы, всегда демократично и всегда безопасно. Я не буду называть другие места, где зачастую приходилось быть свидетелем трений между посетителями. Бывало такое. Я уже не застал «Атлантику», о которой много рассказывали. Я туда сходил 1-2 раза. Это было безобразно. Безобразно уныло, безобразно отстало и безобразно безвкусно. «Ольштын» мне тогда показался неплохим... То ли это молодость просто была: все было каждую ночь. Мне он нравился. В общем, на каждый день недели был свой вкус и свое заведение.

«Планету» культовым заведением назвать нельзя. Это добротный бизнес, где люди получают все, что хотят и где все предсказуемо, где особый отдельный формат а'ля Лас-Вегас. Есть разница между ремеслом и искусством. Это индустрия: 12 часов одна и та же заставка, и люди получают то, что хотят. Это немножко не для моего возраста... Раньше я там бывал очень часто. Хорошо, конечно, что ты каждый раз знаешь, что там будет. Но я уже это перерос: хочется чуть-чуть потише музыку, чуть-чуть поменьше пьяных посетителей. Не знаю, может, это уже мои личные заморочки.

Несколько раз я ходил в казино и каждый раз проигрывал суммы, поэтому во вкус этого порока я не вошел. Поэтому я не могу себя причислить к знатокам этого бизнеса. Когда казино в городе не стало, то я этого и не заметил.


Андрей Левченко, владелец клуба «Вагонка»

Дух Калининграда был у всех заведений. В «Бригантине» и «Атлантике» гуляли жёны моряков, в «Туристе» – офицерские жёны. Это и создавало интригу и правила игры. Вообще, у каждого заведения был какой-то свой дух и вкус, как и у каждого человека. А у Калининграда его, общего, не было… общим было желание уехать не одному после вечеринки(улыбается).

В то время почти все дискотеки были по-своему интересными. Музыкально-образовательные программы на дискотеках — для своего времени это было круто. Дискотеки были для многих кладезем новых знаний. С приходом интернета это стало неактуально. Ещё на Азовской была «Рокотека» (его ещё называли “Рок-зал“), где проходили рок-спарринги…

Были ли в городе заведения, у которых была репутация «опасных»? По башке, как и сейчас, можно было получить везде. Но с большей вероятностью – в больших местах, это понятно. Вообще возможность получить «мирных дюлей» — это главный атрибут популярности и востребованности любого уважающего себя ночного заведения. Я бывал везде и видел разное. Реальная опасность была на дискотеке в «Колосе»: в первый раз туда пришёл и тут же мне по шапке дали и руку сломали. Вот это опасность! Тогда для меня и культ заведения родился (смеется).

Я не считаю «Сказку» культовой вообще. В чём вообще культовость? В чём заключалась? Ну да, были какие-то дискотеки, когда-то кого-то порезал. Дискотека «Дейма» тоже, например, была… Дискредитация «культовости» какая-то. Вот «Колос» — это да. Самый большой танцпол, концерты, рок-спарринги. Целый культурный пласт сложился. Даже «Сити Парк» пытался продолжить дело «Колоса», но всё не так просто…

«Атлантика» - она, как машина времени: годы идут, а внутри всё то же, даже интерьер остался. Движуха там была постоянная, как и сейчас. Мы вот на «Вагонке» что-то постоянно делаем, меняем, концерты проводим… а народ недоволен! А в «Атлантике» – карнавал каждый день! Там хозяин, как Кобзон, реально: все его слушают, когда поднимается на сцену, любят столько лет! Честно говоря, с трудом вспомнил это всё. Жить прошлым – неправильно. Хорошо то, что есть сейчас!


Константин Дорошок, депутат Облдумы

С момента перестройки и до середины девяностых годов одним из культовых мест был клуб-дискотека «Вагонка». Именно на «Вагонке» собрались на тот момент прогрессивные диск-жокеи, команда, которая в непростой обстановке умудрялась заниматься маркетингом для продвижения своего зародившегося бизнеса. Они были одними из первых в городе, кто приглашал звезд в том числе и мировых. Я «Вагонке» в свое время посвятил достаточное количество лет: с 1986 года и по 96-й. Я начал ходить туда еще юнцом (мне в 86-м было 16 лет) и пытался изображать из себя парня постарше (благо рост позволял), потому что пускали туда с 18 лет. На дверях стояла легендарная тетя Лида, которая осуществляла фейс-контроль и очень жестко. Мне, в силу моей профессии, повезло стать одним из тех, кто помогал с оборудованием этого клуба (тогда стали появляться первые мониторы-телевизоры, они туда устанавливались). Я в этом сильно помогал, поэтому, возможно, для меня были какие-то снисхождения. А может быть действительно никто не знал сколько реально мне лет.

В Доме быта была «Шайба». Сначала там были дискотеки, потом там было казино, а в итоге ее вообще снесли. Как казино это заведение просуществовало достаточно долго, как место отдыха крутой молодежи оно просуществовало 1-1,5 года. Это заведение привлекало только своей новизной. Ничего интересного внутри там особо не было. Наверное, у любого человека, который считал, что он «в струе» просто было большое желания сказать: «Да, я был в новом, модном клубе». Музыка там была абсолютно разнонаправленная. Я не могу вспомнить ни одного диск-жокея, который бы проиграл там долгое время.

У молодежи, во времена, когда клубов вообще не было, негласным чемпионом был «Колос». Заведение вмещало в себя 1,5-2 тысячи человек. Это была одна сплошная танцплощадка без каких-либо удобств вообще. Я там был совсем молодым. Мне сейчас сложно передать те свои эмоции, моя память все-таки избалована более цивильными заведениями... Ну что сказать: большой такой, огромнейший спортзал, в котором сотни и тысячи людей, взбодренных не самыми дорогими напитками…Не редко все выливалось и в массовые столкновения в том числе и с милицией. Драки проходили район на район: Московский и Балтийский районы приехали драться с Октябрьским и Центральным – центральная битва 1986 года. Жизнь кипела…

Ресторан «Атлантика» (он же «Атлантида») считался чуть ли не «моряцким» таким заведением. Но там отдыхали, скорее, не моряки, а жены моряков, которые были в море. Варианта уйти оттуда было два: либо с девушкой, либо с разбитым лицом.

У меня вообще ощущение, что вся клубная публика того времени друг друга знает в лицо. Сегодня это уже один большой коллектив. Я бы ратовал за то, чтобы где-нибудь открылся клуб такого «старого бомонда». Большинство этих людей все-таки, как-то так получилось, утвердились в жизни. Наверное, это не чиновники, но уж точно и не отбросы общества.


Соломон Гинзбург, депутат Облдумы.

В начале 80-х был открыт ресторан «Ольштын». Мы, будучи студентами, любили там бывать, хотя попасть туда было сложно - все было занято. Ценовая политика, как ни странно, была очень приемлемая. Мы тогда подрабатывали на вокзале, разгружали там вагоны с сахаром, чаем и грязным бельем. Поэтому могли себе такое позволить. Счет там выходил (если ты с девушкой) примерно 4.50. Это были серьезные деньги, но для нас не критичные (это с шампанским). В «Ольштыне» был такой дух, который позволял соединять поколения молодых калининградцев и людей более старшего возраста. Как ни странно, там еще была очень толковая музыка. Я, например, поклонник Deep Purple и Rainbow. Их ставили. При чем старшие очень толерантно относились, когда молодежь слушала этот тяжелый рок.

Из ресторанов мне «Ольштын» больше всего запомнился. Я, когда закончил университет, уехал по распределению в деревню. А там было не до ресторанов. Ночные клубы я посещать не люблю. У меня в этом плане отсутствует какой-либо опыт. Рестораны меня интересуют с точки зрения кухни, с точки возможности пообщаться, а не с точки зрения дискотеки и подобного времяпрепровождения.

На мой взгляд, среди кинотеатров, где был бы отражен дух Калининграда — это кинотеатр «Россия» (именно «Россия», а не «Октябрь»). Мы на премьеры ходили именно туда. Рядом было кафе «Чайка», где можно было обсудить фильм, где можно было посидеть и попить пива либо выпить чашечку кофе. Там была какая-то особая аура, которая свидетельствовала о «российскости» и «советкости» Калининграда и в то же время о его «европейскости»: начиная от «Москва слезам не верит» и заканчивая «Кинг-Конгом», который впервые был показан в городе в 1988 году. Мы все это смотрели именно там.

Был еще такой магазин «Книги-ноты» на Ленинском проспекте. Будучи поклонниками рок-музыки, мы с моим товарищем завели там знакомство с милой дамой, которая там работала. Мы ее как могли благодарили, привозя ей всякие вкусности из Литвы и Латвии. Она нам оставляла импортные диски, которыми мы пополняли нашу коллекцию. Был такой неформальный клуб меломанов, где обсуждались новые альбомы вплоть до новых записей Smokie. В советские времена это было в страшном дефиците. И нам, двадцатипятилетним, было страшно приятно, что у нас сложились особые отношения с этой женщиной.


Илья Шуманов, руководитель региональной приемной «Трансперенси Интернешнл»

Если мы говорим про 90-е и начало “нулевых”, то культовым местом однозначно была «Киберда». Место притягательное настолько, что я с друзьями приезжал в него с другого конца города (Балтрайон). Душевная атмосфера, просмотр футбольных матчей и заветный доступ в интернет, которого в те времена много у кого не было. Надо отдать должное ребятам, которые делали «Киберду»; повторить подобное ни у кого после не получилось. Снимаю шляпу перед ночным клубом «Ольштын», который посещал во времена моей курсантской юности. Барную стойку в стилистике «Чужих» этого заведения приезжали специально смотреть из других городов, тогда это было действительно в диковинку. Профессиональные бармены [привет Эдик и Женя] и ставшие местными легендами DJ Andrey, Saney и Lexus. Ха-ха, я даже помню все имена.

«Вагонка» для меня стала открытием чуть позже, и я считаю, что все-таки это место не совсем для молодежи. На «Вагонке» комфортнее себя чувствуют те, которым за тридцать. Хотя откровенно, одно время для меня выходные не проходили без посещения этого места. В графе регистрация можно было ставить: г.Калининград, ночной клуб «Вагонка», красный бар. Ярких впечатлений было безумно много – высшие должностные лица области танцующие на бильярдных столах. Концерты Дельфина для меня остались самыми яркими впечатлениями.

Часто за ночь мы объезжали несколько клубов «Универсал», «Ольштын» и «Вагонка». «Ольштын» привлекал в основном курсантов Пограничного института. Считалось, что в «Ольштыне» большое количество курсантов из Пограничного института, мол, если потасовка, какая-то будет, которых случалось большое количество, то свои помогут. Я тоже придерживался именно этой парадигмы, она меня ни разу не подвела.

Прям поножовщины в «Ольштыне» я лично не помню, но вполне возможно, что и она была. Драки в девяностые - это был единственный способ самовыражения. Надо просто помнить, что тот период был до эпохи «гламура». Если парень «зажигал» на танцполе, то к нему могли подойти и спросить, не гей ли он часом. Серьезные мужчины в костюмах, выходившие на танцпол только на медленный танец, часто проигрывали девушек молодым людям. Это и были основные причины конфликтов. Самое страшное, что я видел в «Ольштыне» - это женские драки, это действительно зрелище не для слабонервных, охрана боялась подходить разнимать.

Конечно, я бывал и в «Атлантике». Как-то я привез туда своих друзей из Москвы, которые просили показать им калининградского «трэша». Новогодняя мишура на стенах в середине мая, люди спящие в салатах, соответствующий музыкальный ряд. Москвичам понравилось, сказали, что это не просто очередное заведение, а портал в прошлое.

«Сказка» вообще сильно пользовалась криминальной славой. Там один столик специально был выделен для «братвы». Место “стрелок” со всеми вытекающими последствиями. Приличные люди туда не ходили. Кроме кровавой масакры возле «Сказки» я и вспомнить ничего про это заведение не смогу.

Были еще такие страшные места, как «Железка» (ДКЖ), «Янтарь» (ДК завода «Янтарь»), туда вообще компанией меньше 10 человек приходить не рекомендовалось. Был Sense в ДКМ, одно из первых бюджетных мест для молодежи. «Монетный двор» – там в основном “папики” снимали молодых студенток. «Подводная лодка» в кинотеатре «Родина». «Колос», славившийся своими рейвами, который закрыли из-за неконтролируемого потока наркотиков. Культовое место Coca-Cola в Светлогорске. Всего и не упомнишь.


Текст: Алексей Щеголев